Рекомендации знаменитого инвестора, которого в Америке иначе как «мудрецом» и не называют, звучат довольно зловеще. В частности, Баффет считает, что в 2003 году от фондового рынка США можно ожидать мало чего хорошего, причиной чему «большой пузырь», надувшийся в середине 1990-х и лопнувший в начале 2000-х. «К сожалению, похмелье может стать пропорционально размерам веселья», - пишет он. То есть душераздирающее падение ведущих американских фондовых индексов, которое все имели возможность наблюдать летом прошлого года, - это ещё не предел. Хотя, конечно, и у грядущих падений есть свои преимущества: Баффет вот собирается покупать хорошие акции по привлекательным ценам в этом году. Однако этому прогнозу, который уже сам по себе способен породить немало спекуляций, в публикации Fortune отведено совсем немного места. В отличие от рассуждений Баффета о рынке производных ценных бумаг (деривативов), главный ужас, как можно судить по тексту письма, идет именно из этого сектора рынка.

Деривативы основатель Berkshire Hathaway именует «финансовым оружием массового уничтожения» и «бомбой замедленного действия». А угрозу, от опционов и фьючерсов исходящую, «пока латентной, но потенциально смертельной». Чтобы понять, что вызывает у легендарного инвестора такие оценки, следует обратиться к истории банкротства хеджевого фонда Long Term Capital Management (LTCM), на которую ссылается и сам автор письма. А крах этого фонда в 1998 году был, как известно, просто ошеломляющим. Примерно половина партнеров LTCM были докторами финансовых наук (большинство из них - из знаменитого Массачусетского технологического института), а двое из партнеров, Роберт Мертон и Майрон Шоулз, нобелевскими лауреатами в области экономики. Создателем фонда был трейдер с выдающейся репутацией - Джон Меривейзер из Salomon Brothers. И вот такой суперфонд всего за несколько месяцев потерял более $4 млрд.

Непосредственной причиной падения LTCM был российский дефолт по ГКО. Топ-менеджеры LTCM были убеждены, что позиция в ГКО надежно захеджирована с помощью валютных форвардов (тоже деривативов). Они рассчитывали, что если Россия объявит дефолт по госбумагам, рубль девальвируется, так что на валютном рынке можно будет получить прибыль, компенсирующую потери на облигациях. Однако, как известно, крупные российские банки (которые гарантировали LTCM рублевое хеджирование) прекратили работу после коллапса на рынке ГКО, а ЦБ и правительство препятствовали выводу средств иностранных инвесторов с валютного рынка.

В приниципе LTCM с его капиталом $4,7 млрд выдержал бы потери от российского кризиса в несколько сотен миллионов, если бы не глобальная потеря ликвидности на всех рынках инструментов с фиксированной доходностью. Так как российские проблемы продолжали углубляться, портфельные менеджеры, работающие на рынках облигаций, начали перемещать свои активы на более ликвидные рынки (в частности, на рынок госбумаг США). Соответственно, активы, из которых они выходили (типа российских облигаций), стремительно дешевели. Так что в начале сентября 1998 года инвесторы LTCM увидели, что их вложения сократились наполовину от уровня января и фонд продолжает таять. Встретившись 23 сентября 1998 года под покровительством ФРС, главы ведущих банков и инвестиционных компаний США решили инвестировать в фонд LTCM $3,65 млрд, чтобы спасти его клиентов.

Так вот, Баффет в своем письме отмечает, что ФРС тогда возглавила операцию по спасению LTCM из опасений, что его проблемы вызовут цепную реакцию на глобальном финансовом рынке - потому что LTCM был должен по деривативам огромные деньги крупным банкам и инвестиционным компаниям. Если бы не последствия российского дефолта, LTCM бы расплатился с ними по фьючерсам, опционам и прочим деривативам. Но таких последствий от дефолта по ГКО никто в фонде предсказать не смог, хоть там и работали доктора наук с нобелевскими лауреатами.

Сейчас, по мнению Баффета, в роли дефолта по ГКО, запускающего цепную реакцию на глобальном финансовом рынке, может выступить практически любое отраслевое или корпоративное негативное событие в США

. Например, резкое сокращение стоимости коммерческих проектов в электроэнергетике или падение в телекоммуникационной индустрии. При высоком уровне секьюритизации американской экономики - в производные ценные бумаги обращается всё, что угодно, включая ожидаемые прибыли в упомянутых отраслях - невозможность погасить опционы или фьючерсы у одного крупного банка распространится по принципу домино на другие банки. Потому что деривативы, пишет Баффет, есть практически у всех крупных банков. Одни банки являются контрагентами по сделкам с деривативами других. А всех рисков, проистекающих от выпуска деривативов на разные активы, предусмотреть невозможно (см. случай с LTCM).

Уоррен Баффет, как следует из его письма, укрепился в мысли о вреде деривативов после того, как со своими партнером по Berkshire Hathaway Чарли Мангером изучил отчет об операциях с производными ведущих банков. «Единственная вещь, которую мы поняли, - это то, что мы не понимаем, насколько велик риск, который несет этот институт», - констатирует он. Так что Berkshire Hathaway с производными не связывается и другим не советует.

Схожим образом, как известно, компания Баффета поступила во время бума в hi-tech, и хотя на росте NASDAQ ничего не заработала, зато потом ничего на его крахе не потеряла.

В случае с опционами и фьючерсами бума как такового сейчас не наблюдается: эти рынки существуют уже не первое десятилетие, их размеры исчисляются триллионами долларов, и на них прекрасно можно зарабатывать деньги, чем многие финансовые институты и занимаются. Однако же Berkshire Hathaway в их числе быть не хочет по описанным выше причинам. Возможно, и на сей раз эта стратегия принесет свои плоды её акционерам. Хотя, конечно, не факт, что именно в 2003 году.

Уоррен Баффетт в настоящее время занимает второе место в рейтинге самых богатых людей мира - его состояние оценивается в $30,5 млрд (по данным Forbes). Свою известность Баффетт получил, когда смог обеспечить акционеров своей компании - Berkshire Hathaway - прибылями выше средннего уровня прибыли на американском фондовом рынке. Начиная с 1977 года Баффетт публикует ежегодные отчеты о своей деятельности перед акционерами компании, в которых описывает, что сделано за год, объясняет свое видение будущего тех или иных компаний и - крайне редко - признается в ошибках.

В начале 1960-х годов Баффетт предсказал, что несмотря на скандал вокруг American Express, люди будут продолжать пользоваться карточками компании, и ее позиции на рынке укрепятся. Скупив около 5% значительно подешевевших из-за скандала акций этой компании, Баффетт не прогадал. В общей сложности, к настоящему времени на них потрачены $1,5 миллиарда, а рыночная их стоимость составляет около $5,5 миллиардов.

В 1966 году Баффетт увидел высокий потенциал The Walt Disney Company - в первую очередь, в свете развития Диснейлендов по всему миру. Он вложил в акции The Walt Disney Company около $380 миллионов. К 1997 году стоимость этих бумаг выросла до приблизительно $2,3 миллиардов, после чего Баффетт за два года избавился от приблизительно половины своей доли в этой компании.

В 1973 году Баффетт, который в ранней юности писал для The Washington Post, предсказал значительный рост ее влияния на формирование общественного мнения, особенно среди людей, влияющих на экономическую и политическую жизнь, и как следствие, повышение стоимости этого издания. Компания Уоррена Баффетта начала скупать акции издания. Инвестировав в него около $11 миллионов, Berkshire Hathaway в настоящее время владеет акциями компании, оцениваемыми в приблизительно $950 миллионов.

В начале 1980-х годов Баффетт высказал мнение, что в течение ближайших десятилетий компании традиционного сектора - в частности, пищевого или банковского - будут самыми надежными на рынке. Это его предсказание сбылось. Потратив на акции Wells Fargo & Co около $306 миллионов, Berkshire Hathaway в настоящее время владеет пакетом акций, цена которого составляет около $2,3 миллиардов.

В конце 1980-х Уоррен Баффетт предсказал укрепление позиций Coca-Cola Co. Он заметил, что в то время в балансе компании не были отражены два очень важных момента - очень сильный брэнд компании и перспектива роста продаж компании за пределами США. Баффет начал покупать в 1988 году, когда они стоили $10,96. По мере того как росли продажи Coca-Cola, рос и интерес инвесторов к компании. В результате за пять лет котировки акций выросли до $74,50. Акции Coca-Cola, принадлежащие компании Баффетта оцениваются в $13 миллиардов.

В 1989 году Баффетт предсказал, что Gillette резко укрепит свои позиции на международном рынке. В компанию были инвестированы $600 миллионов. В настоящее время рыночная цена этих акций составляет около $4 миллиардов, а в конце 1990-х годов доходила почти до $5 миллиардов.

В 1997 году компания Уоррена Баффетта потратила около $1,2 миллиарда на приобретение акций McDonald’s, что было одним из самых крупных вложений его компании. Стоимость акций выросла, однако незначительно - на приблизительно 10 - 20 %, и Баффетт принял решение продать свою долю в McDonalds в 1998 году. Это решение он позже называл «громадной ошибкой».

Прогнозы Баффетта традиционно вызывают интерес у инвесторов и аналитиков - считается, что в оценке рыночных тенденций он не ошибается. Единственный раз, когда эта способность основателя Berkshire Hathaway была подвергнута сомнению, - во время бума в hi-tech: Баффета тогда критиковали за его невнимание к компаниям высокотехнологического сектора, и доходность по вложениям в его компанию во второй половине 1990-х была порой ниже средней по рынку (благо, тот тогда бурно рос). Однако Баффетт еще в самом начале расцвета «новой экономики» предсказывал, что после кратковременного подъема наступит обвал, и держался этой версии, которая впоследствии подтвердилась.

В последнее время Баффетт неоднократно повторял, что его компания Berkshire Hathaway сейчас практически не занимается инвестициями на фондовом рынке, так как акции переоценены и в ближайшее время расти не будут. Вместе с тем, Berkshire Hathaway продолжает находить объекты для инвестиций. В апреле 2002 года был куплен производитель одежды обанкротившаяся компания Fruit of the Loom. В августе 2002 года Berkshire Hathaway приобрела производителя оборудования для птицеводства компанию CTB International Corp за $180 млн. В феврале 2003 года интерес Баффета вызвала обанкротившаяся Burlington Industries - она была куплена за $579 млн.