Повторюсь: зря публика проигнорировала эту речь - не часто с нею говорят так откровенно. Но ведь у нас привыкли считать заслуживающим внимания ходом в дискуссии (он же - наезд) только вызов в прокуратуру. Прямой и честный рассказ о том, как будет разваливаться страна, в этом смысле никому не интересен. Речь же шла именно об этом.

Наши "недоразвитые" банки олигархам не нужны, поскольку их лучше обслуживают банки иноземные. Но - в той же логике - зачем олигархам МИД на Смоленской площади, если они смогут (и в общем понятно, как) получить куда лучшую защиту своих интересов в МИДе на набережной д`Орсэ или на Уайтхолле - не говоря уже о госдепе? Зачем им милиция, допустившая московские погромы 93-го года, если куда более надежное правоохранение им могут обеспечить структуры, живо усмирившие площадь Тяньаньмэнь? Если же все наше "недоразвитое" государство олигархам не очень-то нужно, то сможет ли кто-либо иной предъявить "адекватный спрос" на его услуги и тем самым спасти его от деградации и распада?

Все, что сказал в Лондоне О. В. Вьюгин, - чистая правда. Но не вся правда. Он не сттал говорить о том, почему ни у кого в России, кроме сырьевых экспортеров, денег нет, - а ведь именно из этой посылки с неотвратимостью последовали печальные выводы. Возможно, и правильно сделал, что не стал: в его устах это показалось бы межведомственной кляузой.

Денег нет даже не потому, что власть всеми силами откачивает из экономики ликвидность (хотя, конечно, отчасти и поэтому). Их нет потому, что деньги - одно из проявлений жизнедеятельности, а живыми в экономике России без оговорок можно считать как раз только олигархов. И не потому, что у них "все схвачено" - это-то отнюдь не гарантия. Они живы ровно потому, что, в силу специфики своего бизнеса (сырьевой экспорт), этим корпорациям удается в очень значительной, если не решающей степени жить вне России - вне ее дырявых законов, вне ее всепроникающей коррупции, вне ее вопиюще неадекватной судебной системы и проч.

Есть и еще одна причина, как бы даже, по нынешним временам, не более острая. Денег нет потому, что деньги - вещь несамостоятельная. Они суть, коротко говоря, след движений капитала - так раз капитала в России нет, нет и денег. Ведь капитализация страны несуразно низка: встопорщиваясь чахлыми прыщиками на "голубых фишках", она вся лежит, как теперь говорят, ниже плинтуса. За последние два века люди научились делать капитал из чего угодно - хоть холеру можно надлежащим образом "секьюритизировать" и раскрутить. У нас же, как по проклятию какому-то, капитал не получается ни из производственного аппарата, ни из транспортной сети, ни из интеллектуального ресурса, ни из нефти - ни из чего. Да что там производственный аппарат - каков он, где он? - вот московская недвижимость: по скромной оценке, она стоит не менее полутриллиона долларов, то есть многократно больше совокупной капитализации нашего, прости Господи, фондового рынка, - где соответствующий капитал?

Беды от низкой капитализации России очевидны. Возможные выгоды от ее роста неисчислимы. Все проблемы, над которыми без толку ломает голову власть - от убогости банков до неостановимо разваливающегося ЖКХ, - начнут решаться почти сами собой, если начнет заметно расти капитализация экономики. Между прочим, само собой станет рассасываться и то во многих смыслах опасное положение, при котором если и есть в стране деньги, то только в десятке легко перечисляемых (и имеющих прямой ход наружу) карманов. Казалось бы, все политики, все эксперты должны только и думать, как бы побыстрее России поднять капитализацию. Ничуть не бывало. Политики, судя по началу выборной кампании, пекутся только о том, как переделить несколько миллиардов, отбираемых у нефтянки, а правительство...

Ведь это именно его дело - повышать капитализацию страны, ибо оно не только исполнительная власть, но и по факту единственный источник законодательных инициатив в экономических вопросах. Но оно занято другим. Читайте газеты: премьер, наехав на подчиненных за робость в налоговой реформе, предложил новации, еще менее внятные; первый вице-премьер, долго пробившись над судьбоносным поручением снизить госрасходы на один процент ВВП, сумел снизить их на две сотых процента... Сама по себе эта игра в бирюльки может показаться забавной, а то и трогательной. Но на фоне нерешенной и нерешаемой проблемы капитализации экономики, проблемы, прямо опасной для существования страны, бирюльки выглядят как-то совсем скверно.