Ирина Шостаковская
* * *
Порфирий тоже имя
Не хуже других имен
Ему тепло с другими
Покуда любовью сражен
Падает спелая ветка
С сухими плодами вниз
В Летнем саду беседка
Ловит вечерний бриз
Питер любит Кондрата
Любит Кондрат себя
Вот он спешит куда-то
Розочку теребя
Розочка любит Кондрата
Розочка не спешит
Пусть он спешит куда-то
Пусть ее теребит
Был ты глуп и поспешен
Дела не понял суть
Был неразумно грешен
И любил отдохнуть
Ты отдыхай но в меру
В руки себя возьми
И не насилуй Веру
Лучше добром возьми.
* * *
Счастье, если ты родился ворошиловским стрелком
И чумы тебе не надо, и морозы не страшны
Надо - вышел в чисто поле, всю траву пораскидал
Звонким свистом молодецким - и опять домой пошел
Силу высвистел наружу, изнутри одна вода
А в водичке той морозец разрезвился чумовой
Вот, закрыл глаза - и помер. Что ж тут делать, раз такой
Уродился ты прекрасный ворошиловский стрелок.
* * *
Вкус к экзотике
К подворотням
К электричкам
К опиатам
К подвальным сейшенам
К старым записям из чужих городов
К плохим стихам хороших людей
К лезвиям и форточкам
К ветру в поле
К чужим картинам
К мокрым новорожденным
К реактивной вони на кухнях
К любви
К хорошо сидящей плохой одежде
К жаре и пыли
К еде
Да к жизни у них вкус пробудился!
* * *
Ты был разведчиком; я - датчиком
Перехватчиком
Ты Гамлет принц Датский, я - солдатский
Ты значит трава я морква
Мушкетерский постой сам себе женой и сестрой
Сам себе гишпанский настрой
Сам себе господин и герой
Веселись покуда не смеешь покуда пой
Смех заснеженных стен гастрономический волчий вой
Я останусь с собой
По свежей побелке кровища смешные враги я останусь с собой
А эти поганцы вернутся на родину
* * *
Ты снова со мной, криворотый Марсель
Без тебя мне так больно и трудно
Слушай, этот французская город такая чума
Тут приехал какой-то с картинками что ли с текстами
Холощеные барышни бережно крутят педали
На прилавках консьержи селедка и дохлые воши
Парики & помада. Ни хуя мне не надо
Марсель, ломанемся в деревню за правдой и волей
Эк вольно ж тебе, пташечка, песенки петь с переклину
По нелетной погоде ножонки заходятся в стэпе
Будем в гости ходить, деревянные лапти работать
И на ярмарках правду рубить.
* * *
Они сидели и считали трупов
Которые летали над гулкой мостовой
Над головой они свистели
То два а то четыре сразу
Поэтому считать их неудобно
Все время получался дохлый номер
(Простит ли мне читатель невольный каламбур?)
* * *
Мой друг (my friend) ты далеко за этим морем
Возможно ты читаешь между строк
Но зря ты это делаешь. Бездомный пес
Любил собаку прошлую субботу
Она ведь сука падла не дала
И босоногий ген пошел своей дорогой
А ты my friend читаешь между строк
А может ты фрейдист?
* * *
Белая кость, голубая кровь
Маккена, Берроуз, Гроф
Слепые кутята, паромщик едва гребёт
Последний обол за щекой. Речка Йод.
Эсхил наболтал ерунды. Я вернусь к тебе
Достану чего-нибудь и вернусь к тебе
В кармане досадный излишек уплочено газ и свет
Упрочено. Этот за стенкой, видать, поэт
Привыкнешь - не привыкать.
Десятый год мурыжит одну строку.
Сизифом звать.
Скоро настанет весна - кидалово и амнезия
Бестолковая Лета выходит из берегов
Стикс меняет окраску и воняет бензином
Маккена, Берроуз, Гроф.
* * *
Слушай-ка ты поэт невольник чести
Может ты один во всей Европе
Но Берроуза тебе не переплюнуть
А тем паче Роберта Бернса
Я молчу уже о Марке Бернесе
* * *
Инфинитив, приставленный к стене.
Твой мальчик, мама, вырастет большой?
На небе звезды, на земле химеры,
Ремонт в ночи, русалка на сосне.
Я метрополитен. Мне хорошо.
Сердца как есть в огне; весенний май,
Июльский осень, радуга, пейот.
Кругом враги, войнушка и Чапаев:
Войнушка ждет, ныряется Чапай,
Ворона любит сыр. Моряк плывет.
Апостол покидал в жену детьми,
Собрал манатки и пошел на пляж.
Цветочное дитя играет в прятки
И новую: "не нравится - возьми".
Ремонт в ночи, на жопе патронташ.
* * *
Поэт отобразил войну
Абзац, артиллерист, пейзаж,
Японцы в форме рук и глаз,
Аэродром - мое кино.
Смотри на Солнце, я дурак,
Направо, может быть, смотри,
Как Бонапарт Москву горит.
Ни поражений, ни обид.
Ни подтверждениев. Поэт
Глядит на зеркало в себя.
Поэт не ест четыре дни.
На кой он сдался? Смерти нет.
Итак - стрелять в артиллерист,
Японцы, диктофон, пейзаж.
Рука не помнит, как рукою
Руки не мочь достать никак.
* * *
Прощай, родная речь, наконец-то дома
Прощай, нетленный глагол, не сочти за подлость
Не дрейфь, пилот, с наступающим, пулеметчик,
Развейся горой, подневольная песнь моя.
Посторонняя песня наручных слов, до свиданья,
Зарифмованная решетка, дактили камер,
Принужденные строфы, вымученные стансы,
С наступающим песне на горло, штык-арбалетчик!
С наступающим горлом на танчик или зенитку,
Прощай, родная речь, выдохни мурку,
Время начаться, пилот, время обольщаться,
Время, нетленный глагол, число и спряженье.
Время больших перемен. Пилот перехвачен.
Дрочит родная речь, не значит и скачет.
* * *
Может, ко времени, может быть, нет:
Мастер зальет керосином рассвет,
Руки тяжелые скроет под качкой.
Мастер погибнет, а станет аскет.
Новый отшельник пришел в конуру
Четки вязать и каструли считать.
Что ни поклоны, тчо ни погоны, -
Все макароны, как лучше узнать.
Скоро суббота; вздохнет магистрат,
Вывернет крест и запишет сначала.
Мастер не будет лежать где попало -
Мастер зальет керосином закат.
* * *
Слегка тяжелы на подъем, местами индифферентны
Стерлинги лампочек на поверхности
Жженкой пахнет и жженкой, не обойтись без тебя,
Весна.
УПРАЖНЕНИЕ
Ученик - это каждый может быть сам
Правила ли знать или устному счету
Развиться давать, или развлечь кого-то
Аз, буки, веди, или разрушить храм.
Жалко его, такого молодого,
Не растить ькому ни бороды, ни внучат,
Если они зазвучат.
Не удержать в руках, лишь поймает слово.
Инок ударит в леса, боярин сгорит дотла,
Евнух наладит и пальцем. Такие дела.
* * *
Жизнь оказалась ему мала
Прохудившись в десяти стремных местах
Разлетелась, и ее отправили поездом в Ригу
Два купейных, один плацкарт
Одна чайная ложка сах. песку
Шевелит ногами, глядит в окно
Ложка.
ИКАР
Доктор, неужели так трудно
Она похожа на треугольник, такую простую вещь
Я ее проглотил
Доктор, помнишь небо над Аустерлицем,
Небо над Аушвицем?
Там это можно было умереть от страха
Можно было любить от страха
Меня никогда не учили любить свободу,
Ты уже покойник, доктор, это было несколько раз
Когда бы знал кто из вас, как хочется дышать и жить!
Когда бы знал, как она прекрасна!
Когда я, замкнув на повороте, крикнул "Мама!", или "Родина!",
или что-то еще...
Все.
* * *
Небосвод - чтобы никогда не задохнуться.
Чтобы никогда не сомневаться - указатель на Ватикан,
Пускай бы в Ганновер куда быстрее.
Чтобы напиться свободы - окружи себя городской стеной.
Кружит воронья стая, заперта между Богом и человеком
Двенадцать арбалетчиков, никогда не попросят пощады
Первым убили седьмого, затем второго и двенадцатого,
Они были братья, останься один в живых, он бы умер от горя.
У переправы зоркий часовой
Пока луна не смыкает глаз, и малый лист недвижен,
Насторожен такой же зоркий часовой,
Не дай нам умереть бесславною смертью.
ВЕСТЕРН
По августовской улице пешком мимо ипподрома
Да меня хотели подвезти но мне хотелось бы уйти
Джонни, мертвый Джонни
Тетки тянут пряжу не смотреть бы никому на эту прелесть
И правда, ничего тоскливее не видел никогда
Джонни, мертвый Джонни
Джонни, мертвый Джонни сжег четыре города замкнул Герострата
Убил двух зайцев ни одного не поймал
И теперь моя судьба зависит только от того, куда дует ветер
Если к востоку значит все хорошо да, да, да
Да значит все хорошо когда ветер к востоку
Знает, что делает, третья жужжит веретеном
Рядом газуют иномарки им не видно, зато хорошо слышно
Ладно, ничего, ты это главное блин держись
Когда они начнут отмерять
мы будем уже далеко отсюда
Когда они начнут отмерять
мы будем уже далеко отсюда
(Джонни, мертвый Джонни собрал свои вещи и вышел в окно
Больше ему не вернуться сюда
Джонни, мертвый Джонни)
1968
Вырос Кондрат и стал Кон Бендитом
Теперь ему хочется в ванну залезть
Отмокнуть без всяких там разных
Шотландского виски, зажмурить глаза
Считать до пяти, разноцветных кругов
За деньги, задаром - родных берегов
И спать, вернувшись с работы.
С утра заправить кровать
И В ЦЕЛЬНОМ ПАРИЖЕ БРУСЧАТКУ СЛОМАТЬ !
