* * *
Спрашивают меня:
- Ты видел бойню?
Сообщают бесстрастно:
- Скоро случится.
Совсем рядом младенец плачет,
а я ничего не могу поделать.Говорят: - Ему будет не нужно,
пойдем, посмотришь на механического палача.
Рядом младенец плачет,
сын мой плачет,
мне надо его успокоить.- Скоро набьем животы мясом,
плотно картофелем кровью,
скоро впитаем землю, -
- говорят. - Мы пришли за тобой.
- Сын мой плачет, постойте,
пожарьте пока картофель,
чай заварите,
малышка уснет,
И ТОГДА НАЧИНАЙТЕ.
* * *
Взрослые на огороде
муравьев травили марганцовкой:
муравьи вытаскивали яйца -
- белые огромные пакеты,ну а люди лили марганцовку
из железной кружки да из банки,
и сухие земляные комья
от раствора быстро почернели,
и закат поднялся красный-красный,
почему-то стало пусто в небе...И лежали возле самой грядки:
металлическая кружка, банка...
* * *
Они говорят:
- Мы подводим итоги,
мы всего лишь подводим итоги,
мы проводим черту,
такая уж наша работа,
и нечего жаловаться, незачем плакать.Мы работаем тихо,
черта, проведенная нами, почти незаметна,
она кажется пропастью только тебе.Я киваю в ответ:
- Что ж, такая работа...
Листья падают вниз, исчезают,
а вчера еще были словами.
* * *
Голые, дрожали от холода
перед Комиссией белой, кафельной,
она смотрела в лицо каждому,
обволакивала затылок тяжестью.- Что будет? - шепотом спрашивали мальчики,
а она измеряла рост, вес,
психические параметры,
определяла исправность органов
и делала заключения.- Одевайтесь! - говорила Комиссия,
личный номер давала каждому...
Так мы становились взрослыми.
* * *
Пепел падает неслышно словно снег,
завтра улица будет в черных хлопьях,
твои сапоги тоже черного цвета,
ты не испачкаешь их,
если придешь ко мне...Тихие дворники рано разбудят,
- Почему пепел теплый? - спросят они,
Я покажу им свои пожелтевшие руки,
и ветер сорвет ладони - кленовые листья...Станет холодно, пепел не греет.
* * *
Земляничные поляны уже не для нас,
черная червивая земля еще не для нас...
Под ёлками мухоморы, на каждом
множество белых глаз,
они смотрят не мигая из прелых крепостей,
похожие одновременно на пожар и на смерть.
Другие грибы менее заметны, да их и нет
среди елок пластмассовых и синтетической губки,
только мыльная пена грибницею белой
шипит под ногами, когда лесорубки
полуобнявшись танцуют, н мы вместе
с ними летим до "когда",
когда мухоморы взорвутся,
и сок земляничный зальет горизонт,
когда мы устанем,
н наши тела покраснеют как два мухомора,
и белые пятна-пупырышки будут глаза,
мы в черную землю вопьемся ногами,
и небо поднимем,
и смерть, и пожар.
* * *
Семейство маленьких танков
пришло на нашу помолвку,
а время текло к нам в губы:
мы губы соединяли,
чтобы остановить время.И танки трубили: "Горько!",
громко стреляли из пушек,
а время в губах умирало.Танки жизнь заполняли телами
и стволы скрестив над столами,
целовались и "Горько" кричали.
* * *
Купи мне стакан лимонада,
что шипит как змея:
он укусит меня навсегда...
Пролетает картонка зеленого цвета -
- это то, о чем думал серебряный летчик,
это то, что нашел землекоп.Купи мне стакан лимонада
и бутерброд с колбасой.
Я устал от тяжелой работы,
протяни мне на дно окопа
хотя бы случайный взгляд...
Но ты пролетаешь в зеленой коробке:
серебряный сокол - высоко.Купи мне стакан лимонада
что шипит как змея,
я буду играть в пузырьки.
* * *
Ястреб над полем оборвал наш разговор,
ястреб упал словно черная звезда,
ястреб - не ворон, не трогает мертвых,
я не знаю какую песню
он поёт для своей добычи.Мы забыли о чем говорили,
когда появился ястреб,
и под ним потемнело поле,
и узкая змейка дороги
забилась в его когтях.
НОВЫЙ РЕКРУТ
Вот и променял:
золото солнца -
- на золото её кожи -
- на золото полей пшеницы -
- на золото осенних деревьев -
- на ржавчину прелых листьев,
на коричневые иглы сосен,
да на погоны золотозвездные.Теперь золото крепко вцепилось
пятипалыми лапами в плечи,
так, что домой не вернуться
и даже не свидеться с милой -
- ведь променять его можно
лишь
на подземную лодку.
* * *
Мы расстались в сезон траншей:
еще вечера тянутся между нами,
и нашими вечерами
идут землекопы
их лопаты красны,
их лица спокойны, их плечи
сливаются в стену.Я не выйду навстречу.
Идут землекопы.
От осени до весны.
Их дело - траншеи.
Их снег - не тает.И не перестанет их время
землю бросать между нами.
* * *
Вороны собираются в стаи
не собираясь к югу лететь,
кажется, ночь живая
кружится над рекой.А по реке - лодка:
весла гребец опускает
в черное облако
над утонувшим солнцем.Хоть бы рыба плеснула
или трактора шум за горой...
Умножая песню уключин
птицы в небе дергают гвозди.И я затыкаю уши,
плотно глаза закрываю,
пытаясь внутри увидеть
белых птиц и светлую лодку
в изумрудно-зеленой воде.
* * *
Сильный ветер...
Мысли, как рваные облака.
Вечером выворачиваюсь наизнанку -
лишь бы собрать воедино осколки дня.
Солнце заходит, догоняя облако...
нет -
- там два черных облака,
взяв солнце за ноги,
тащат волоком
по вершинам деревьев,
по острым камням.
И, пока земля дымится,
я прячусь в большой воронке
(в одно место дважды не падает).
И, кажется, что я долго жил здесь:
среди тишины, среди влажной глины,
среди еще теплых, живых осколков.
* * *
Плоские, словно листы картона,
тела коней раскачивает ветер,
и цветная вода журчит под ногами:
красивая, но непригодная для питья.Мы снимаем каски,
зачерпываем воду и пьем...
Ведь:
эта вода - неправда,
и ветер - неправда,
и нелепые яблоки на конях - тоже неправда.
(Коней мы вырезали из воздуха,
щелкая словами-ножницами:
- НО, НО, НО! - удар хлыста
словно большой глоток).Нам никогда не напиться из этого потока.
* * *
Слова займут места убитых, а мне
не спрятать человека в полях черновиков,
где слишком много снега и пепел выше неба,
следы условны, облака таблетки,
бинты пробиты словно перфолента,слова займут места убитых,
и жизнь введут в кино как дозу,
а человеку места нет
на этой пленке - мертвый воздух
и снег внизу, и в небе хлопья пепла
играют в птиц...И взрывы -
- словно бьется сердце.
* * *
А меня заговорили
от железа и от камня,
от огня и от воды...
Мне теперь огонь не страшен,
и железо - как солома,
камни я легко кидаю
и бежит меня вода...Только грустно почему-то...
очень грустно.
* * *
Пожелтели поля
в которых бродят мои воспоминания...
Кажется, упаду, ударюсь оземь и -
- соколом - домой.
Я падаю, раскинув руки,
и становлюсь похожим
на корень давно высохшего дерева;
лишь ночью всходит
ствол-волк и листьями-когтями
темноту скребет.
* * *
Страна плетет венок,
колючки в пальцы окуная,
и пальцы красные текут.
Не говори: - Тюльпаны, маки,
растут на тех холмах...
Разве уймется кровь словами?А мы стоим, стоим столбами,
над нами мочатся собаки
и прапорщики дни пасут...
Я видел черные вагоны,
там слово СЫН
звучит как ЦИНК.
ПЕСЕНКА
Солнце распутаешь,
пыль позовешь,
глядишь - и утро
живьем возьмешь.Жестяночка брякает,
птичка пищит,
идут новобранцы -
- весенние прыщи.Ну а небо рядом -
- достать рукой:
зеленая форма,
цинковая форма,
земляная форма,
вечный покой.
ОНА ЖДЕТ
... Когда они возвращаются
демобилизованные группами и по одному
не узнавая родного города
я окликаю его по имени
и каждый говорит мне ДА.
Как я устала от запаха
старых солдат
я окликаю его по имени
спрашиваю инвалидов видели
и каждый говорит ДА
я был его лучшим другом
мы расстались на самом краю света
их уносит ветром
и новые идут
заглядывая в окна или
глазами к небу.
Я выношу им хлеб оставшийся после обеда
и каждый говорит мне ДА
он шел в нашей шеренге
мы пили из одной кружки
они просятся в дом они
лезут в постель
и простыня становится серой
шинелью пустые рукава
тянет к столу распахивается
я узнаю его имя на внутреннем кармане
но слышу за окном команду СТРОЙСЯ.
Они возвращаются словно не веря
тому что они возвращаются
я окликаю его по имени
и все смотрят на меня
я выношу им хлеб
они садятся на корточки долго жуют
я спрашиваю видели его
и каждый отвечает ДА
мы были братьями сидели в одном
окопе пусти погреться
завтра мы пойдем дальше
они садятся за стол на кухне
стеклянные взгляды втыкают в клеенку
я готовлю нехитрый ужин...- Зачем ты пускаешь их дальше порога?! -
- говорит мне соседка. -
- Все равно он тебя не узнает.
* * *
В небе высоком стучат,
в погребе песни поют,
облака собираются в стаи,
облака улетают на юг -
- птицы давно улетели.В паутиновом тесном погребе
проступает заря пятнами,
ползет по земле, дереву,
и в темноте колышется
песня протяжная.А в небе стучат, капли падают,
прилипает к спине мокрое,
и песня кругами расходится:
там, где небо кончается,
начинается крыша погреба.
ДОРОГА ДОМОЙ
(вариация на тему "Жди меня, и я вернусь...")
Если высохнут деревья в нашем саду,
если сны будут: мясо и кровь,
если скажут про нас: "Они не придут."
Не верь: Дорога Домой
еще осталась со мной.Если солнце мое сгорит,
если день исчезнет в золе...
Если кто-нибудь мой портрет
черной каймой обведет.
Не верь - это грязь лет,
я вернусь, и она сойдет.Потому что Дорога Домой
еще осталась со мной.