Путешествие из Кувейта в Египет
Александрия и Средиземное море
 [Предыдущий]
|  [Содержание]
|  [Следующий] |
Огромная толпа приехавших в Александрию из Кувейта и из других самолетов выстроилась перед паспортным контролем. Он был отгорожен невысокой загородкой от остальной части аэропорта, где толпилось огромное количество встречающих. Каждый из приехавших, как только он видел своего встречающего, бросал свои вещи, проталкивался прямо мимо паспортного контроля, перелезал через загородку, и начинал обниматься и целоваться с встречающими. Паспортные контролеры увлеченно занимались своим делом - рассматриванием паспортов, - и никто не обращал внимания на толпы перелезающих через загородку в обоих направлениях.
Подошла наша очередь, нам проштамповали паспорта, сказали: «Welcome to Alexandria», и мы пошли дальше, к таможне. Таможенники перетряхивали чемоданы всех приехавших. Поскольку у нас чемоданов не было, мне записали номер видеокамеры в мой паспорт, видимо, чтобы я не вздумал ее продавать в Египте. Правда, потом никому больше и в голову не приходило проверять камеру, номер, или запись в паспорте.
При выходе из аэропорта нас увидел египтянин из-за стойки «Taxi». Он выскочил оттуда, налетел на нас, как петух, и начал тараторить, что мы должны зарезервировать такси прямо у него, еще не выходя из аэропорта. Резервирование заключалось в том, что он выписал какой-то талончик, и потащил нас на стоянку, где стоял Мерседес-300, около которого стояло несколько желающих уехать, и в его багажник грузили чемоданы. Египтянин с нашим талончиком что-то сказал шоферу, после чего тот с удвоенной энергией начал вытаскивать из багажника только что засунутые туда чемоданы. Потом он положил в багажник нашу небольшую сумку, и стал сажать нас в свой Мерседес.
Первое, что мы увидели, отъехав от Александрийского аэропорта, были небольшие телеги на дороге, запряженные ослами (или ишаками?). Мы немного порадовались такому экзотическому зрелищу, еще не зная, что нас ждет впереди.
До гостиницы Plaza, заказанной еще в Кувейте, мы доехали без приключений минут за 20-25. При этом почему-то в этот первый вечер мы не попадали ни в пробки, ни в прочие нехорошие ситуации. И даже шофер, которому мне пока еще не приходило в голову давать бакшиш (на чай), спокойно уехал, и не кричал как ненормальный, что без бакшиша он не сможет даже дожить до следующего дня, и прочий подобный маразм. Но все это стало вызывать удивление уже позже, после некоторого времени пребывания в этой своеобразной стране бакшишников.
Отель Плаза, (****)
Гостиница Plaza стояла на набережной Средиземного моря.
Это был апрель, и курортный сезон в Александрии еще не начинался. Поэтому гостиница оказалась почти пустой. За двое суток пребывания там нам не встретился ни один человек, там проживающий, кроме нас самих. Иногда в гостиничном ресторане появлялись еще два-три человека, но они, скорее всего, приходили извне, а не проживали в гостинице.
Несмотря на гордую отметку "****", гостиница оказалась довольно простым башне-образным строением. Никаких особых facilities, а тем более - бассейна, сауны, и прочего - там не оказалось. Впрочем, для двух дней пребывания это было не очень необходимо.
В ночь после приезда в Александрию Египет переходил на летнее время, к чему мы были совершенно не готовы. В Кувейте время зимой и летом не меняется. Поужинав вечером, решили на утро заказать завтрак в номер, и отметили на имеющихся бланках желаемое время - с 8 до 9 утра.
К нашему удивлению, утром сначала раздался телефонный звонок в 7:30 утра (по нашим часам), и голос начал подробно переспрашивать, что нам принести на завтрак? Я сначала отвечал, а потом разозлился на египетскую непонятливость и ранний (по моему мнению) звонок, и велел принести то, что было отмечено в бланке накануне вечером, - и не переспрашивать еще раз. Завтрак принесли ровно в 8:00 по нашим часам, а на самом-то деле - в 9:00.
До самого отъезда из Александрии нам было невдомек, что мы живем с отставанием на час от местного времени. Вечером мы не понимали, почему ресторан так «рано» пустеет, и официанты не дождутся, когда мы его тоже покинем? Только в конце последнего дня, при попытке попасть в Греко-Римский музей за час до его официального закрытия, согласно вывешенному на нем расписанию, мы наткнулись на закрытую дверь, и после долгого выяснения на полуарабском языке выяснили, что местное время отличается на час от нашего. Это был подходящий момент для выяснения этого факта, потому что следующим нормированным пунктом нашей программы был отлет в Каир из Александрийского аэропорта. Опоздать на час на самолет было бы гораздо большим злом, чем не попасть в Греко-Римский музей из-за часового опоздания.
Александрия вытянута «в длину» вдоль Средиземного моря километров на 30-40, а возможно и на 50 (смотря по каким точкам считать), а «ширина» города довольно незначительна. Вдоль всей длины города тянется набережная, с периодически расположенными пляжами между ней и морем.
. . . . . .
. . . . . .
. . . . . .
. . . . . .
. . . . . .
. . . . . .
Выйдя из Римского театра, мы сверились с картой для выбора правильного направления, и направились в сторону очередной александрийской достопримечательности - Помпейской колонны.
Сначала нам пришлось пересечь довольно большую площадь, вроде как у Киевского вокзала в Москве. Разница была только в том, что александрийская площадь была вся заполнена машинами, автобусами, трамваями, телегами с ослами, и верблюдами. Вся эта живность двигалась в произвольных направлениях, как муравьи, вперемежку с людьми, которые, как и мы, пытались пересечь эту же площадь в произвольных местах. В отличие от Киевского вокзала, подземных переходов там не было. На противоположном краю площади процветала наземная торговля, как возле метро в России. Торговцы раскладывали свой товар на земле и на ящиках. Сюда же заруливали небольшие грузовики, телеги с товаром, запряженные ослами, и прочие движущиеся объекты повышенной опасности. Все это шевелилось и двигалось в самых непредсказуемых направлениях.
Здесь же была даже остановка трамваев нескольких маршрутов. Однако, надписи на трамваях и на остановке были только на малопонятном арабском языке, трамвайная линия уходила несколько в сторону от направления на Помпейскую колонну, согласно карте, а александрийцы свисали из проходящих трамваев, примерно как советский народ в часы пик в эпоху построения развитого социализма.
На такой трамвай мы садиться не стали, тем более, что довольно трудно было понять, туда ли он идет, куда нам надо. Некоторое время мы продолжали двигаться вдоль улицы, и я уже начал сомневаться, правильное ли направление мы выбрали согласно карте, как вдруг увидел впереди указатель "Помпейская колонна" указывающий на отходящую влево маленькую улочку. Я сказал, что это хорошо, что мы не сели на трамвай, идущий прямо. Обрадованные и воодушевленные, мы свернули на эту улочку, и попали в еще более оживленный водоворот египетских торговце-покупателей на еще более грязной и узкой улочке. К тому же, через 100 метров улочка раздваивалась на две разных улицы, без указателей на Помпейскую колонну. На углу между этих двух улиц, среди суетящегося арабского муравейника, безмолвно и неподвижно сидели три старика-араба. Пока я в недоумении озирался, куда же идти дальше, один из стариков вдруг стал мне показывать рукой на левую из этих улиц, каким-то образом догадавшись, что мы можем тут искать? Мы и пошли дальше по этой улице.
Вдоль этой улочки выстроились сплошные ряды торговцев, торгующих чем попало, как на свободном российском рынке. Торговля шла на прилавках, на ящиках, на подстилках прямо на земле, и также с рук. Продавали, как и в России, все подряд: одежду и обувь, ржавые кастрюли и гаечные ключи, телевизоры и холодильники, провода и гвозди, ткани любого цвета и консервы, напитки из больших стеклянных емкостей со льдом, напоминающих продажу соков в розлив в доперестроечной России. А также различные фрукты с лотков, включая истекающую соком под лучами солнца клубнику. В первых этажах домов попадались всевозможные магазинчики, торгующие продуктами, хозтоварами, мебелью, золотом, и еще черт знает чем. Некоторые торговцы начинали "подметать" мостовую перед своими магазинами или прилавками, размахивая метлой и поднимая тучи пыли, оседающей на одежде, белых платках и сочной клубнике, продаваемых на соседних прилавках. На некоторых балконах домов стояли жильцы, наблюдая процесс торговли под своими окнами, но большинство окон были закрыты ставнями. В отличие от Кувейта, ни одного кондиционера в домах видно не было.
Здесь же освежевывали только что забитых коров и баранов, кровь которых текла небольшими ручейками по мостовой, под ногами толпы, то ли дожидающейся своего куска "свежатинки", то ли просто с интересом наблюдающей за процессом разделки туш. Отрубленные головы коров и баранов лежали рядом на мостовой, пугая непривычных к такому зрелищу посетителей, вроде нас. Еще больше коров, быков и баранов стояли привязанными прямо у соседних подъездов и водосточных труб, дожидаясь своей очереди на разделку. Мостовая была покрыта смесью пыли, крови и навоза. Мимо, меся колесами эту жижу, и раздвигая толпу покупателей, проезжали запряженные ослами телеги, нагруженные горами окровавленных шкур, свисающих по обеим бокам этих телег. Навстречу пытались двигаться грузовики с товаром, которые занимали половину ширины этой улочки. Следует также напомнить, что температура воздуха была только градусов 30 по Цельсию, а ветра на узкой улочке с 5-7-этажными домами практически не было.
Таким мы увидели старый александрийский рынок в дни мусульманского праздника Eid Al-Adha.
Вырвавшись наконец на свободу из этого «свободного арабского рынка», мы попали на поперечную улицу, по которой все-таки ходил трамвай, от поездки на котором мы до этого отказались, предпочтя ему экзотику прогулки по Александрийскому рынку. (Впрочем, последующий опыт показал, что неизвестно, что было бы большим злом: езда на александрийском трамвае, или путешествие пешком по рынку.) На противоположной стороне этой улицы был средней высоты забор, огораживающий довольно большую территорию, и с выглядывающими из-за него элементами архитектуры греко-римского типа. В самой середине этой территории, на возвышенности или холме, возвышался самый высокий из видимых снаружи столбов. По всем признакам, это и должна была быть наша вожделенная Помпейская колонна.
После непродолжительного исследования удалось установить, что вход на огороженную территорию находится за углом, с перпендикулярной улицы. Пришлось заплатить за вход сколько-то фунтов, и за право фотографировать на территории исторического памятника. Стоимость же права съемки на видеокамеру составляла какую-то умопомрачительную сумму; я уже забыл точные цифры, но это было что-то вроде $50. Никакого желания платить за это такие деньги не было.
Не успели мы войти в этот местный Пантеон, как вдруг, откуда ни возьмись, выскочил маленький египетский старикашка со связкой ключей, и начал что-то талдычить про памятник архитектуры, древних римлян, и еще неизвестно про что. Сам этот старикашка, и окружающая обстановка сильно напоминали ситуацию со смотрителем кладбища и склепов в "Трое в лодке, не считая собаки" (если кто не читал, - смотрите Главу VII, или же полный текст - не пожалеете!), поскольку отбиться от него не было никакой возможности. (Правда в дальнейшем выяснилось, что по сравнению с Каиром, услуги александрийских египтян-экскурсоводов оказались еще только цветочками. Но пока мы об этом не догадывались.)
Этот старикашка стал ходить вслед за нами, оказывая свои услуги в форме научно-исторических объяснений, типа: «Это - древняя колонна», «Это - древняя статуя», «Это - отломанная древняя голова другой, еще более древней, статуи». Он даже брал наш фотоаппарат, чтобы снять нас на фоне этих объектов. Несмотря на все его усилия, особо сильного впечатления этот памятник архитектуры не производил.
Наконец, он решил нас поразить окончательно, и сказал, что теперь он нам покажет такое, какого еще никто никогда не видел. Только для нас. Впервые в мире. Это будет Византийская библиотека!
Старикашка привел нас к какой-то большой яме в углу этого памятника архитектуры. Вниз вела деревянная лестница. Когда мы спустились туда, эта яма оказалась чем-то вроде раскопок, и в двух стенах ямы проглядывали части откопанных строений. Старикашка быстро объяснил, что в нише одного из этих строений находилась раньше фигура какого-то священного быка, которую после раскопок перенесли в местный александрийский греко-римский музей, где мы ее и сможем увидеть, если мы там еще не побывали. Ничего более достойного, чем бывшая ниша от бывшей фигуры быка, я в этой яме обнаружить не смог, несмотря на все мои ожидания.
В противоположном углу этой раскопанной ямы была совсем захолустная закрытая дверь с решеткой. Больше всего она напоминала вход в погреб в российской деревне. Но старикашка с гордым видом направился к этой двери, и открыл ее с помощью своей связки ключей, приговаривая при этом: «Только для вас! Это - Великая Византийская Библиотека! В нее никого не пускают, но я, только для вас, открываю эту дверь!» И после этого повернул выключатель, включающий освещение внутри Библиотеки.
За дверью оказался довольно просторный подземный ход с каменным полом и стенами, уходящий вглубь и немного вниз большого холма, на вершине которого и были расположены все осмотренные перед этим объекты. В подземелье было вполне чисто, тепло и светло, благодаря проведенному электрическому освещению. Утверждать, что освещение было тоже устроено древними византийцами, наш экскурсовод не стал. Мы отправились внутрь, а старикашка остался у входа, и при этом кричал нам вслед, что в нишах по стенам этой пещеры хранилась коллекция свитков Византийской библиотеки. В каменных стенах действительно было расположено с нерегулярными промежутками некоторое количество ниш. Можно было поверить, что когда-то в них хранились византийские свитки. Впрочем, с таким же успехом можно было предположить, что там раньше хранились золотые слитки, и это было хранилище Центрального Византийского банка. Или же - что там хранились мясо-молочные продукты, и это был оптовый склад ГлавВизантияМолМясоПрома.
Метров через 50 подземный ход поворачивал направо, и уходил круто вниз. Тем не менее, эта его часть была также хорошо освещена, и мы туда спустились. Однако, метров через 20 ход заканчивался тупиком, и ничего нового там обнаружить не удалось. Поскольку старикашка остался у входа, я решил поснимать подземный ход на видеокамеру, пока нас все равно никто не видел.
Насладившись вдоволь пустым, светлым и чистым подземельем, мы вылезли обратно, где нас поджидал Хранитель Византийской Библиотеки с ключами. Он стал крайне настойчиво спрашивать, понравилась ли нам Византийская библиотека, и хорошую ли экскурсию он нам провел? Он так нудно и настойчиво повторял свои вопросы, что стало ясно, что продолжения экскурсии не предвидится за отсутствием иных объектов осмотра, а экскурсовод желает получить вознаграждение за свою познавательную программу. Я вынул из кармана какую-то мелочь, типа трех фунтов, и отдал старикашке. Его лицо выразило крайнее изумление полученной суммой, но активного возражения не последовало. Поэтому мы отправились обратно к выходу с исторического объекта, сопровождаемые недовольным но тихим бурчанием экскурсовода позади себя.
Для сравнения - не могу удержаться от описания старика-экскурсовода по Дж.К.Джерому: настолько это было похоже!
* * * * * *
И в эту минуту я простил своим родным и друзьям их прегрешения и благословил их. Они и не знали, что я их благословил. Они продолжали идти по стезе порока, не ведая того, какое добро я творю для них в этом далеком мирном селенье. Но все-таки я творил для них добро и считал, что должен уведомить их о том, что сотворил добро, ибо я желал осчастливить их. Вот какие высокие и гуманные размышления переполняли мою душу и переливались через край, когда вдруг меня вывел из задумчивости чей-то пронзительный пискливый голос:
- Сию минуту, сэр! Бегу, бегу! Погодите, сэр! Сию минуту!
Я оглянулся и увидел лысого старикашку, который торопливо ковылял по кладбищу, направляясь ко мне. В его руке была гигантская связка ключей, которые громыхали при каждом его шаге.
Величественным мановением руки я велел ему удалиться, но он тем не менее приближался, истошно крича:
- Иду, иду, сэр! Я, видите ли, прихрамываю. Да, старость не радость, сэр! Прошу сюда, сэр!..
- Прочь, несчастный старец! - промолвил я.
- Я уж и так спешил, сэр, - ответил он. - Моя благоверная только сейчас вас заприметила. Идите за мной, сэр.
- Прочь, - повторил я, - оставьте меня в покое, или я перелезу через стену и убью вас.
Он оторопел.
- Вы не хотите осмотреть памятники? - спросил он.
- Не хочу, - ответил я. - Я хочу стоять здесь, прислонившись к этой старой каменной стене. Уходите, вы меня отвлекаете. Моя душа - средоточие великих и благородных помыслов, и я не желаю рассеиваться, ибо ощущаю благодать. Не вертитесь тут под ногами и не выводите меня из себя, разгоняя мои лучшие чувства дурацкой болтовней об этих идиотских памятниках. Убирайтесь, и если кто-нибудь не слишком дорого возьмет за то, чтобы вас похоронить, - я оплачу половину расходов.
Старик на мгновение растерялся. Он протер глаза и воззрился на меня. С виду я был человек как человек. Он ничего не понимал.
Он сказал:
- Вы приезжий? Вы здесь не живете?
- Нет, - ответил я, - не живу. Если бы я здесь жил, то вы бы уже здесь не жили.
- Так, значит, вы желаете осмотреть памятники... могилки... понимаете? - гробы, покойнички...
- Вы шарлатан! - сказал, я начиная раздражаться. - Я не желаю осматривать памятники. Никаких памятников. К чему это мне? У нас есть свои семейные памятники. Памятник дяде Поджеру на кладбище Кенсэл-Грин - гордость всего прихода. А склеп моего дедушки в Бау может принять под свою сень десяток гостей. А в Финчли у моей двоюродной бабушки Сусанны кирпичный саркофаг с надгробием, украшенным чем-то вроде кофейника, а одна только дорожка вокруг могилы, выложенная белым камнем, стоила бешеных денег. Когда я желаю полюбоваться на памятники, я отправляюсь туда и упиваюсь этим зрелищем. Чужих мне не надо. Когда вас похоронят, я, так и быть, приду посмотреть на вашу могилу. Это все, что я могу для вас сделать.
Старик зарыдал. Он сообщил, что один из памятников увенчан каким - то обломком, о котором толкуют, будто он был частицей окаменевшего человека, а на другом памятнике выгравирована надпись, которую до сих пор никто не смог разобрать.
Но я был неумолим, и старик сказал дрожащим голосом:
- Но все-таки вы посмотрите историческое окно?
Я отказался даже от исторического окна, и тут он выпустил свой последний козырь. Он подошел ко мне вплотную и хрипло прошептал:
- Там в склепе под церковью у меня припрятана парочка черепов. Так и быть, можете на них взглянуть. Пойдемте, посмотрите на черепа. У вас ведь каникулы, молодой человек, и вам необходимо развлечься. Я покажу вам черепа!
Тут я обратился в бегство и долго еще слышал за своей спиной жалобные призывы:
- Пойдемте, я покажу вам черепа! Вернитесь, взгляните на черепа!
* * * * * *
(Конец цитаты)
В дальнейшем выяснилось, что степень недовольства получаемым вознаграждением у египтян никак не связана с размером этого вознаграждения. Независимо от полученной суммы, египтянин всегда будет изображать крайнее недовольство, и выражает его всегда в довольно шумной форме, утверждая, что еще никогда в жизни ему не давали так мало, призывая в свидетели Аллаха, и всячески доказывая свою бедность. Даже более того: если египтянин получит бакшиш больше, чем ему дают обычно, то он быстро смекает, что (1) дающий не знает, сколько принято давать, что (2) у человека есть деньги, и (3) эти деньги у него надо выманить любой ценой. Поэтому после получения большого бакшиша стоны несчастных египтян возобновляются с удвоенной силой (Египетская примета №1).
К счастью, в отличие от российских бездельников и бандитов всех уровней, египетские бакшишники всегда производят изъятие денег туристов исключительно на добровольной основе. А такие неприемлемые Аллахом деяния, как вытаскивание кошельков из карманов, а тем более - удары по голове в темных переулках, являются относительно редкими явлениями. Особенно - по сравнению с цивилизованной Европой, где экскурсоводы через фразу напоминают туристам о необходимости крепче держаться за свои карманы, и прятать подальше свои кошельки. Хотя, конечно, прогресс современной цивилизации не обходит стороной и Египет, и такое положение постепенно меняется.
Следующим пунктом нашей программы, согласно имеющейся карте, было посещение туристской достопримечательности под названием «Римские катакомбы». Мы туда отправились, и это оказалось на досягаемом расстоянии, хотя было довольно жарко. Вероятно, в летний период пешком там ходить уже невозможно, но в апреле это было пока еще приемлемо.
Пришлось опять покупать входные билеты, и платить за право фотосъемки. И снова, стоимость видеосъемок была вывешена запредельной. Логика египтян в отношении цен и поборов точно такая же, как логика советско-российских чиновников-бюрократов, и прочих бездельников из так называемых Российских органов власти. А именно - драть со всех, драть сколько можно, и драть, пока еще можно что-нибудь содрать. Главное - чтобы самим ничего не делать. И даже цены на вход в любые культурно-исторические объекты различаются в несколько раз для местных египтян, и для любых приезжих. Точно, как в СССР/России!
Перед входом на территорию катакомб мы прочитали плакат, рассказывающий в основном о том, что во время раскопок этого места в 1881-1904 гг. ничего не удавалось найти (а зачем тогда копали - ?). И только в 1904 году проходящий осел (в прямом смысле - животное с хвостом, а не человек-придурок) провалился ногой в дырку, и тогда катакомбы были открыты.
Сначала мы осмотрели расставленную по территории коллекцию архитектурно-скульптурных деталей. Потом очередной египетский экскурсовод запустил нас в склеп, и мы снова услышали душещипательную историю об осле, провалившемся ногой в катакомбы, и совершившем великое археологическое открытие.
После этого мы спустились в собственно катакомбы, где новый экскурсовод еще раз пересказал нам, как несчастные археологи не могли ничего найти на этом месте много лет, пока им не помог в этом деле простой осел. В подземных катакомбах оказалась бывшая погребальня, где во множестве каменных ниш и каменных полок, по рассказу экскурсовода, ранее размещались урны с прахом умерших. Катакомбы оказались относительно обширными, но большого разнообразия там не наблюдалось.
Увидев мой фотоаппарат, настырный экскурсовод выхватил его у меня, и начал непрерывно снимать нас со скоростью, почти как на видеокамеру. Он снимал нас по одному, по двое и по трое, около ниш, около дверей, около проходов, около лестницы. Справа, слева, и по центру от каждого объекта. За несколько минут он исщелкал почти всю пленку.
Перед выходом на поверхность этот экскурсовод тоже начал недвусмысленно напоминать о заслуженном им бакшише. Я дал ему тоже три фунта, на которые он отреагировал еще более обиженно, чем Хранитель Помпейской Колонны.
Перед отправлением в Египет я посоветовался со знакомыми египтянами, как лучше ездить по Египту - не взять ли мне напрокат машину, или лучше ездить на такси, или есть еще другой транспорт? Все египтяне задумчиво говорили, что брать машину напрокат в Египте не стоит, - там очень напряженное движение. Тогда я не понимал причин их задумчивости. Как потом оказалось, я хорошо сделал, что послушал их совета, и не стал брать машину. ...
. . . . . .
. . . . . .
. . . . . .
|
[Предыдущий]
| [Содержание]
| [Следующий] |