Украинская баннерная сеть

Ах уж этот Крым!

ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ.

ЮлияСоловьева
Стихи: Людмила Зайцева

Фото: Александр Мандрыкин

28-29 апреля 2000г (пятница-суббота)

Едем. Компания -- то, что надо: народ веселый, шебутной и … многочисленный. Нас действительно много: едем двумя параллельными группами -- 9 и 3 человека, а кроме этого, мама Оли Марасиной и ее же дочка Полинка, которые сопровождают нас лишь до Перевального -- первого пункта нашего похода. Из 13,5 человек 2,5 безбилетники: едут по договоренности с проводником Дима Пономарев, бабушка и внучка Марасины.

Итак, нас две группы. Правда, для официальных властей мы одна группа, официально выпущенная, с маршрутной книгой. А посему необходимо распределить должности. Как и везде, проблем с руководящим составом не возникло: на одну общую группу аж два руководителя. Поэтому одного назначили руководителем (Мандрыкина), другого -- заместителем (Чернобая). Не сразу народ заметил, что два Александра Анатольевича пытаются оккупировать власть. Мандрыкин чуть было не впал в коррупцию: пытался распродавать должности. Но с нашими людьми такие дела не проходят: " Ты сам еще будешь нам платить, чтобы мы их разобрали!" В итоге удалось протолкнуть своего человека в руководство: назначили Марасину замполитом. Вся душевная сфера теперь под ее началом. Две "подрасстрельные" должности достались самым бравым: Чистяков Гена (в просторечии Гараж) -- завхоз, Евчук Игорь (в просторечии Чук) -- метеоролог. Всем известно, чтобы завхозом были довольны, бедняге придется очень постараться (если он, конечно, не завхоз "от бога"). То же можно сказать и о должности метеоролога. Коварство нашей природы известно: то холод, то жара; то дождь, то снег -- только и успевай с прогнозами. Далее роли распределились так: Антош Сергей -- ремонтник, Зайцева Людмила -- фотограф (из семи фотоаппаратов в группе у нее самый большой), Пономарев Дима -- финансист, Мандрыкина Наташа -- врач, Журавель Леша -- хронометрист, Филипович Андрей -- эколог, ну и я ( Соловьева Юлия) -- писарь-летописец.

Дима по совместительству стал также и Дедом Морозом, когда , достав большой мешок, одаривал коллектив подарками. Кто получил кепки, кто накидки, зажигалки, сумки. Именно полученные часы и помогли Леше занять почетную должность учетчика времени. Шеф получил в подарок ручку.

Приезжаем в Симферополь в 12.45 29 числа. Нас находит Игорь, который приехал из Донбасса, и мы все вместе отправляемся на троллейбусе в село Перевальное, закупив перед этим пасочки -- ведь завтра Пасха.

И вот первый переход. Народ "сдыхал" постепенно. Непрекращающийся и постоянно становившийся все круче подъем медленно, но уверенно добивал всех, кроме шустрых Чука и Димы. Как и подобает начальству, Дрыкин забегающих вперед пытается приостановить, отстающих пряником, и не только, пытается подгонять. В очередной раз народ убедился, что не ошибся в выборе идеолога. Ольга Борисовна с честью несла это звание, подбадривая и вдохновляя население оптимистическими речами о светлом будущем.

Наконец-то доходим до воды, но место занято. Становимся чуть выше. Правда, здесь места для палаток средне-удовлетворительные: большой наклон обещает всем веселую ночь.

Вечером ужин. Завхоза пока никто не ругает -- много еды осталось от поезда.

Гитара, песни. Ложимся в 24.00. Подъем завтра запрограммирован на 7.00.

30 апреля 2000г (воскресенье).

Второй день пути.

Не смотря на то, что вчера был первый переход и долгий вечер, люди поднялись раньше положенного времени. Уже в 6.30 народ вовсю христосовался, обцеловывая друг друга, распаковывал пасочки, варил кофе. Изумленный Леша, которому было поручено будить всех в 7.00, никак не мог понять, в чем же состоят его обязанности.

В прекрасном настроении позавтракали молочной вермишелью, пасочкой, печеньем. Одним словом, позавтракали хорошо, а, судя по блаженным лицам товарищей и нежеланию что-либо делать, то даже очень хорошо.

Все обмениваются впечатлением о первой ночи. Оказалось, все накачивали ноги , пытаясь не сползти по склону, на котором стояли палатки. А виновниками столь раннего подъема стали весело голосившие птички и радостное болтание и ржание командира.

Тирке

Выходим строго по расписанию в 9.00 по направлению к г.Тирке. Лес заканчивается, яйла вся в цветах: и беленькие, и желтенькие, и синенькие. Среди них достоверно были опознаны лишь сон-трава и эдельвейсы. Местами виднеются лоскуты снега. На одном из них фотограф даже "изувековечил" желающих. Взбираемся на гору. Живописный вид и чудесный скальный выступ на верхушке убеждают всех достать фотоаппараты. Через некоторое время руководство приходит к выводу, что эта гора не Тирке. Тирке -- соседняя. Ну и что, а нам и не надо было!

Народу кругом полно, группы так и шныряют, так и шныряют повсюду.

Отдохнув, решаем идти к водопаду Джур-Джур. Длинноногий Чук убеждает всех, что лучше тропы, чем та, которую он видит перед собой как впередиидущий не найти. Следуем избранному пути. Правда, вскорости тропинка приказала долго жить. Но мы ведь герои, а герои не ищут легких путей. Вниз, вниз и только вниз. Правда, у некоторых возникли сомнения в нашем геройстве. Этими "некоторыми" оказалась кукушка, настырно кукующая именно в те моменты, когда склон становился еще круче. Поэтому мы пришли к выводу, что она пересчитывает всех тех, кто "ку-ку", а точнее нас. Для подтверждения этого мнения Саша-зам. сделал предложение по этому же пути вернуться назад. И кукушка сразу отозвалась:" Ку-ку".

Со счастливыми лицами коллектив несколько часов гонится за Чуком, выискивая тот путь, которым он умудрился пройти по этому ужасному склону. Сырая прошлогодняя листва скользит под ногами. Постоянно хватаемся за ветки, камни, корни. В связи с этим Саша-2 выдал фразу, которая смогла бы стать девизом первой половины сегодняшнего дня: "Сползаешь сам -- помоги другому!". Народ растянулся по склону. Чук и Дима где-то впереди, Ольга и Сергей -- сзади. Были и первые травмы, и первые геройства. Надо отдать должное Сергею, который ни на минуту не оставлял Борисовну, поддерживая ее, и морально, и физически. Саша-2 несет гитару. Каждый раз подскальзываясь, он, во-первых, спасает ее, а уже потом себя. Не удобно писать о своих собственных геройствах, ведь легенды слагаются в народе. Поэтому придется снять свидетельские показания.

Пишу со слов Зайцевой Люды.

"Иду и слышу ужасный иступляющий крик, сковывающий сердца следом идущих, неуверенно стоящих на ногах. Внизу под отвесной стеной шумит река. Над этой пропастью зависает Юля и взывает о помощи. Помощь сама начинает зависать, от ужаса вгрызаясь зубами в землю. И на жалостно звучащий призыв Юли о помощи следует не менее жалостливый ответ: " Я не знаю что делать!". Тут вовремя, как всегда, поспевает руководитель и, не разобравшись в чем дело, начинает подбадривать и подгонять перепуганную жертву вперед. С его приходом мы почувствовали уверенность в завтрашнем дне и прилив бодрости и сил, достаточный для ретирования. Все повернули наверх, а Юля продолжала висеть вместе со своей жизнью на ниточке в надежде на приближающуюся помощь".

Пишу со слов Мандрыкина Александра:

"Слышу крики. Вижу Зайцеву, которая стоит враскорячку. Затем Зайцева с головой на плечах возвращается. Вижу висит Юля, уцепившись одной рукой и одной ногой не понятно за что. Сказал кратко: "Возвращайся!". Ответ был столь же краток: "Не могу!" --"Тогда иди вперед!" Опять: "Не могу!". Про себя я подумал…не вслух будет сказано: " Какого ты сюда заперлась?" Пришлось применять элементы скалолазания за двоих."

Спешу оправдать себя в глазах общественности: та злополучная тропа, которая обвалилась подо мной, была протоптана Чуком и Димой. Потом Дима махал снизу руками, мол не иди туда, но было уже поздно, я уже висела.

Народ вымотался вкрай. К рюкзакам еще не привыкли, они тяжелые: раскладка еще не съедена. Самое смешное, что все мы тащим, на всякий случай, по литру-полтора воды, а это кило-полтора лишнего веса. И чего мы сюда поперлись? Чего нам не хватало дома? Ума нам не хватало! "Утомленное сердце, тебе так хочется покоя. Я точно знаю -- хочешь, хочешь, но молчишь."

Впечатление Александра Чернобая:

" Идя по тропе войны, почувствовал что пора отсюда сваливать, что я благополучно и сделал, о чем не сожалею и не раскаиваюсь. Во время спуска полностью потерял всякое чувство времени и стыда, от чего начал выливать воду из бутылки прямо в водопад"

Наконец-то мы у воды. После потрясающего обеда из одной корки хлеба и десяти ломтей сала с палец толщиной продолжаем путь. Многочисленные переходы с правого берега на левый и обратно не давали нам расслабиться. Первый переход дался всем очень легко. Во-первых, река была не очень широкой, а во-вторых, мы думали, что этот переход единственный. Натаха, как настоящий эквилибрист, не снимая рюкзака и расставив руки в стороны, очень изящно и грациозно буквально пробежала по бревну. Второй переход привел большинство населения в отчаяние -- бревна нет, надводных камней нет. Идем вброд. Все разулись и вперед. Вода не более 6-7⁰С. Вопли, смех. Леша, ласково погладив большим пальцем правой ноги гладь воды, отпрыгнул от леденящего холода, но, поняв всю безысходность своего положения, смело шагнул вперед. Не прошли и 100 метров -- снова переход. Кто по мокрому бревну с дубиной в дрожащих руках, кто снова вброд.

И вот наконец-то Джур-Джур. Изумительная красота. С N-высоты падает мощный поток воды, переливаются брызги. Бурление, грохот. Внизу малюсенькие людишки. Спускаемся. Щелкают фотоаппараты. Все счастливы -- мы достигли цели. Разрешив всем вылить воду из бутылок, Саня-1 отправляется пощупать водопад. Мы его подбадриваем аплодисментами и восхищенными криками. Шеф успешно вымокнул, но вдохновил Андрея на подвиги. Не смотря на улюлюканье толпы, Андрей решительно направился с полотенцем к водопаду и выкупался в нем прямо в штанах, чем доставил большое удовольствие зрителям.

И снова мы идем, теперь уже вверх от Джур-Джура. Долгий спуск всех утомил и подъем даже радовал вначале, но … подъем оказался затяжным и очень крутым. По старой доброй традиции мы вновь идем без тропы. Чук мечется в поисках ее. До тропы привал нам не светит. Взявшему под свою опеку гитару Леше приходится не сладко. Гриф гитары, дополняющий его рост, все время цепляется за ветки, приходится наклоняться, лавировать между ними. И вот наконец-то долгожданная тропа. Радостные вопли и крики. Казалось, что это самый большой подарок, который может быть. Вопрос встречной группы о качестве троп ближе к водопаду вызывает нервный смех. Не успели расслабиться, опять в бой. Марасина требует ввести горный коэффициент на отдых. И только сейчас мы узнаем, что наш поход не пешеходный, а горный и, соответственно, никаких коэффициентов не положено.

И вот мы доходим до места, где можно остановиться лагерем. Решено объединить две группы в одну. Национализируются продукты меньшей группы. Завхоз в шоке: набор продуктов не для горного похода. Изымаются овощи (картошка, капуста, буряк, морковка) и варенье. Раскладка объединенной группы пополняется неимоверным количеством конфет, а еще дрожжами. Правда, мы еще не придумали, как их использовать, но …

День завершается чудесным вечером у костра.

1 мая 2000г (понедельник)

Третий день пути.

День начинается призывными первомайскими лозунгами и торжественным шествием Сергея с праздничным транспарантом из полотенца. К праздничному ходу постепенно присоединяются колонны из других палаток. Строевым шагом проходят мимо костра пролетарии умственного труда и славная студенческая молодежь из желтой палатки. Бодро идет на умывание колонна представителей научной и творческой интеллигенции из зеленой палатки. Перед трибунами за пайкой кофе проходят работники славной фармакологической торговли и торговой фармакологии из красной палатки. И лишь колонна доблестных вооруженных сил из синей палатки, угорев от кострового дыма за ночь, почти в полном составе проигнорировала праздничное мероприятие, встав на полчаса позже назначенного.

Сегодняшний наш путь лежит через стоянку Джурла на г.Демерджи и к долине Привидений. Опять идем вверх. Растягиваемся по тропе. На первом же привале выклянчиваем допинг: витамин-C с глюкозой. Выяснилось, что необходима помощь медика Людмиле: вчера намазанная Финалгоном против крепотуры поясница под рюкзаком вновь начала печь. Медик Натаха, распластав тело жертвы фармакологии по рюкзаку и обнажив соответствующую часть тела, умело обработала ожег Элиминатором.

Чук	Вид с Демерджи

Вскоре лес заканчивается, и мы выходим на яйлу. Отсюда в первый раз видим море. Оно чуть-чуть в дымке. Влево видно далеко-далеко в дымке м.Меганом, темным пятном выделяется г.Сокол над Новым Светом. Вправо видны Алушта и Аю-Даг (Медведь-гора).

Наш путь лежит дальше. Солнышко светит тепло и ярко, и, если бы не прохладный ветерок, было бы даже очень жарко. Правда, не скажешь, что под рюкзаком холодно. Весело маршируем под первомайские песни. К нашей демонстрации присоединяется местная живность: гекконы, зеленые ящерицы, жуки.

Ближе к обеду при подходе к Джурле появляются группы, много групп. Среди них одна барышня из г.Николаева, путешествующая, как мы поняли, в одиночку.

Обедаем на Джурле в соснячке. Гигантский бутерброд из одного куска хлеба, 4 кусков сала, 5-6 кусков колбасы и такого же числа сыра; вареные картошка и буряк; шипучие витамины -- не дают повода ругать завхоза. Омрачает лишь то, что завхоз жлобится на конфеты: выдает всего по 3 штучки. Пытаемся выклянчить дополнительную пайку, но не тут то было.

Ода о шоковом бутерброде.

Ноги болят от крепотуры. Не работает ни "вставалка", ни "ходилка". В порядке одна лишь "сиделка".

До Демерджи осталось совсем немного. Преодолеваем подъем от Джурлы, ветер грозит унести наши кепки в Алушту, но мы применяем наши "антиулетиновые" приспособления: кто вокруг хвостика кепочку замотал, кто шпилечкой заколол, кто капюшон одел. Ольга Борисовна для желающих читает лекцию по геологии. На подходе к Демерджи толпа, народу как на Крещатике. Студенческие, детские группы, по-видимому, совершающие радиалочки. С рюкзаками, кажется, мы одни. Посреди этого столпотворения Натаха умудряется растянуться, споткнувшись на тропе идущей вниз. С минуту было такое впечатление, что она уже не встанет, по крайней мере целой. Но, увидев счастливую улыбку на Натахином лице, все вздохнули с облегчением.

На вершине горы все тот же шквальный ветер. Казалось, что, отпустив руки, можно взлететь.

Дальше по плану долина Привидений. Крутая тропа вниз заставляет почти всех вспомнить про крепотуру. Ползем, еле ноги передвигаем. Бегут лишь Чук, Гараж и Дима. Как и на Демерджи они первыми добегают до долины Привидений и никак не могут дождаться, пока все остальные налюбуются каменными изваяниями. Они прячутся от ветра под "задницей бегемота" и подгоняют уставших согруппников. Кому-то мерещится китайский мандарин, кому-то лебедь без головы, каменные штаны.

Наконец-то спускаемся дальше. Тропа становится еще круче и глаже. Нормальным людям по ней не пройти. Но мы ведь ненормальные. Некоторым удается не только бежать по ней, но еще и петь на ходу. Почти каждый находит себе напарника по спуску. Саша-2, прокладывая оптимальный путь для девочек, предлагает им альтернативу:

--Вам со ступеньками или без?
-- Со ступеньками.
-- Вот здесь прекрасные ступеньки, только она одна и
о-о-очень большая!

На прощанье нам подмигивают привидения: ведьма, рыцарь и какая-то носатая морда. Кто-то опознал в ней Карлсона, только какого-то злого.

На ночевку останавливаемся у подножия горы, в двухкилометровой палаточной зоне. Кроме нас здесь масса палаток, люди приехали и на машинах, и на автобусе. Местное население удачно промышляет прокатом лошадей. За 2 грн можно проехать до большого камня у воды и обратно, за 5 грн до крепости. Подстрекаемые Натахой Саня-1, Леша и я (Юля) идем кататься. Кроме самой Натахи, являющейся профессионалом, все остальные впервые сидели на лошади. Поэтому, хотя лошади и были уставшие, еле плелись и ни как не хотели ускорять темп, мы чувствовали себя ковбоями в диких прериях.

У водопоя находим много мяты. Набираем для чая.

2 мая 2000г (вторник).

Третий день Пасхи, четвертый день пути.

Под вопли начальства народ вылезает из палаток в 6.00. Погода не обещает ничего хорошего. Правда, о погоде позволительно говорить только метеорологу. И Чук этим пользуется: каждые пол часа дает кардинально противоположные прогнозы. То "ребята, все будет хорошо", то "через 10 минут ожидается снег". А туча с гор все наползает и наползает. Вот уже и гор не видно. В массах начинаются волнения. Погода меняется быстрее, чем Игорь успевает нам компостировать мозги. Делая восхождение с пипи-факсом и не успев получить наслаждение от процесса освобождения, его посетила мысль о том, что пионы распускаются к дождю. "Дождя не будет еще два часа!" -- как опытный метеоролог Чук дает прогноз именно на такой непродолжительный срок. И тут ломанулся дождь. Чук с дикими воплями "Ребята, я вас обдурил!" бросился вниз прятать вещи.

Спрятавшись под тентом, сидим, ждем. Чего? Не понятно. Кто с полусобранным рюкзаком, а кто с полуразобранным. Народ нервничает. Неизвестно, когда это закончится. Ольга рвется в бой. Ведь сегодня они с Сергеем от нас откалываются. В Алуште их ждет мама и Полинка. Все время напоминает: "Вы же знаете, я и под дождем умею ходить!". Но народ упорно продолжает бороться с полиэтиленом. Под тяжестью воды стыки периодически расходятся, и … кое-кому (из-за пикантности момента имени не называем) пришлось пострадать, подмочив свою репутацию. Удерживая и руками, и ногами концы пленки, и фактически оказавшись распятым полиэтиленом, этот "кое-кто" принимал низвергающиеся потоки воды на интересное место, жертвуя собой во имя общества и оставаясь в неподвижном состоянии. Но и в этом случае друг оказался рядом и вовремя: чуткое женское сердце подсказало, что действовать надо решительно и быстро, поскольку вода начинала впитываться, не смотря на ошалелый взгляд пострадавшего, пытавшегося внушить вредной жидкости этого не делать. Две уверенные руки вонзились в бедро и резко крутанули штаны и их хозяина почти на 90⁰, сливая воду и спасая этим от позора пострадавшего, который счастливо гоготал, ничуть не смутившись. Где-то через час дождь приутих. По размокшей дороге команда то ли привидений, то ли ангелов в накидках поскользила к троллейбусу в Лучистое. По пути заглянули в разрушенную крепость, находящуюся рядом в долине.

Успешно втиснувшись в троллейбус, зависая в проходах и почти не запачкав окружающих, доехали до Алушты. Здесь прощаемся с Ольгой и Сергеем. Ритуальный последний поцелуй. Теперь нас 10.Как же нам теперь быть без замполита, без духовника?

Едем в Ялту. После неудавшейся попытки уехать на автобусе, все же уезжаем на троллейбусе. Доехали, на удивление, быстро. Ялта встретила нас неприветливо. Моросит дождь, сыро, ветрено, но не смотря на это, девочки бросились за мороженным, мальчики -- за пивом. Вкусы у всех сошлись на чипсах и кефире. Организовываем шикарный обед: к уже известному гигантскому многослойному бутерброду было добавлено по пол-литра кефира или ряженки.

Перекусив и пополнив запасы хлеба, вина и водки, договариваемся с водителем "Газели", который все же согласен нас за 120 грн доставить на Ай-Петринскую яйлу по горной дороге в эту мерзкую погоду (скольких усилий это стоило руководству!). Прогноз Чука-метеоролога оптимистический, он обещает, что снег будет. Боже мой, а ведь нам завтра в Каньон! Водитель машины нас подбадривает тем же прогнозом. Едем по узкой, петляющей горной дороге. Туман все сгущается. Встречных машин достаточно много для того, чтобы задуматься, а не слишком ли быстро мы едем. Едем, балдеем, сквозь тучки выглядываем и вдруг… ба-бах, готово: встречный автомобиль врезается в наш бок. Авария несколько задерживает нас, но, слава Богу, никто не пострадал. Пока идут разборки с нерадивым автомобилистом из Днепропетровска, не умеющим ездить по горным дорогам, мы все вываливаем из "Газели". После разговора с невменяемым соперником наш водитель решил действовать официальным путем: "Мы этого клоуна выловим!". Переписав номера обидчика, мы, наконец-то, двигаемся дальше.

Тучи режут вершины гор, то мы под ними, то над ними. Настроение бодрое, смеемся, но немного настораживает неизвестность. И вот мы наверху. Вид с площадки обзора, по-видимому, потрясающий, но мы над тучами и ничего не видно. Утепляемся. Потом оказалось, что даже излишне.

По дороге к Большому каньону масса групп. Все идут снизу, одни только мы сверху. Идет дождь -- хорошо, что не снег. Людмилу "обогревает" вчерашний финалгоновый "горчичник", который вновь жжет поясницу. Упорно продвигаемся сквозь туман в верховья Каньона -- именно там мы и намерены стать на ночевку.

Но вот, наконец-то, и Каньон. Находим стоянку, ставим палатки, готовим ужин. Дождя нет, но в воздухе ужасно сыро. Плюс к этому еще и пониженная температура: и вот уже все сидят, кутаются у костра, боясь отморозить свои "чакры". Всем холодно. После долгого перехода по холоду и мряке почти у всех болят ноги, спина. Но у костра народ постепенно отходит. Крепкий ужин и горячий чай делают свое дело. Начинаются разговоры, песни, гитара. Вспоминаем прошедший день, представляем новый. Метеоролог сыпит прогнозами на завтра. Наверное, почти всем представляется, как мы завтра по снежку и в минусовую температуру будем штурмовать Большой каньон. И вот здесь Чук выдал фразу, которая, может быть, станет перлом всего похода. Встав с бревна и сладко потянувшись, с райской улыбкой на лице протянул: "Хорошо-то как!…Все болит!".

3 мая 2000г (среда).

Пятый день пути.

Встаем рано (как всегда). Вылезать из палатки не хочется, т.к. всю ночь население лагеря боролось с холодом и сыростью. Прижимаясь друг к другу в палатках, народ пытался отогреться. С утра опять-таки все болит. Увидев на зеленой палатке белые пятнышки, мы в ужасе подумали о снеге. Потом, правда, все выяснилось, эта палатка стояла под цветущим деревом, которое просто немного осыпалось.

По мере того, как солнце доходит и до нашего убежища, жить становится все теплее и веселее. Народ уже не думает о Каньоне как об аде , но девчонок страшит та мысль, что воды очень много и придется идти в ней может даже по грудь.

Итак, в путь. Для преодоления водного препятствия все оделись по минимуму. Все остальные вещи оставлены для последующего утепления и упакованы в кульки.

В 9.00 мы входим в сам Каньон. Командир решает разгрузить девчонок: меня (Юлю) и Зайцеву. Всех повергли в шок две литровых бутылки "Живчика", которые мы купили в Ялте и несли, чтобы сделать сюрприз на привале. Одну пришлось распить прямо тут же, другую упаковали к Диме в рюкзак.

Солнышко пробивает сквозь ветки деревьев, по камням можно пока прыгать, не замочив ног. Настроение у всех бодрое. Но где-то через час-полтора приходится вступить в воду, замочив ноги чуть выше щиколоток. С этого момента Дима, который не хотел мочиться в каньоне, потерял надежду в то, что мы вернемся и повернул назад, намереваясь пройти поверху и встретить нас уже внизу. Вода оказалась не такой уже и холодной, как всем представлялось. Она противно чавкала, достаточно бойко выливаясь назад из кроссовок.

А далее -- то по камням, то по стеночке, то по воде. Для многих это первый опыт лазанья по скалам. Саша-2 -- велосипедист, Людмила -- водница, Леша -- вообще впервые в походе.

Воспоминания Зайцевой Людмилы:

"Вот интересно! После предложения Юли описать впечатления о Каньоне - вроде бы ничего и не шло в голову. Т.к. самое большое впечатление - это затянувшийся ЖАХ на протяжении всего этого отрезка пути. Потом пораскинув (известно чем), все же взялась попробовать описать.

Во-первых, самое неожиданное впечатление -- это его несоразмерная малость с нарисованным в воображении образом. Наверное, американские фильмы сделали свое дело -- там масштабы каньонов побольше. Но, как потом оказалось, и наших размеров хватило (по крайней мере мне), чтобы почувствовать напряг по полной программе.

Морально мы уже были готовы, что впереди предстоит купание (прямо скажем не летнее) в одежде и еще куча сюрпризов. Но настоящие трудности превзошли все ожидания. Сначала было красиво и интересно, успевали следить за окружающим и фотографироваться. Отличный солнечный день с небольшими порывами ветра. Красивые изгибы горной реки, журчание огибающей камни воды, выступающие скалы, сочная весенняя зелень. В общем, все радовало, а неизвестность лишь только чуть-чуть где-то глубоко в подсознании настораживала."

А вода все глубже и глубже, вот уже она доходит до колен.

Постепенно в народе начинаются "брожения": то кто-то в сторону хочет отойти по надобности, то намекает о том, что не мешало бы в желудок что-то бросить. Приходится руководству (Дрыкину и Геше) провести беседу, в которой говорилось о том, что несвоевременное проявление (особенно в экстремальных ситуациях) естественных надобностей организма неестественно и является не чем иным, как горной болезнью -- горняшкой. Всем было предложено сдерживать различные проявления горняшки.

Красота кругом. Вода чистая, прозрачная, сквозь нее просматривается дно, отражается небо. Постепенно каньон сужается. Камни и стенки становятся более гладкими. Внизу деревьев уже нет. Воды все больше (местами доходит уже по "эти самые места"). Дойдя до водопадика, наконец-то, получаем долгожданный допинг -- по одной конфете, правда Чук, привыкший ,что выдают не менее чем по три, съедает две дополнительные.

Вот и ванночки, в которых глубину с первого взгляда не определишь. Измеряем глубину Дрыкиным. Если идти под стеночкой, то ему почти … в общем нам по пояс будет. Необходимо четко следить за предыдущим, каким путем он прошел. Один-два шага в сторону, и ты уже будешь мокрым по шею. Каждый раз после труднопроходимой ванночки мелькает надежда, что эта последняя.

Опять включается Зайцевский "горчичник". Какая чудесная и экономная мазь: один раз попользовался и греет целую неделю. Для уменьшения веса рюкзака, можно намазаться даже дома -- хватит на целый поход.

Встречаем две группы, идущих снизу. Одна с ребенком лет 6-ти, другая с 2-мя собаками. Узнаем обстановку. Она не утешительна: шли по воде выше пояса, в двух местах еще глубже, придется облазить по веревкам. Но ничего, назад дороги нет.

Опасения девчонок, что придется идти мокрыми по пояс, свершилось. Приятного мало, но все равно не так уж и холодно. На солнышке даже жарко. Правда скоро каньон сужается так, что солнышко почти не пробивается до его дна, а временами появляется весьма противный ветерок. Но мы все время в движении, поэтому особенно замерзнуть не успеваем.

Большой Каньон

Один из стремных моментов -- пролетающие камни, сорванные проходящими сверху. Один из них чуть не прибил Саню-1.

Обстановку периодически разряжают носки, попадающиеся то там, то сям, мокрые, черные, обязательно в паре. Здесь вполне можно сделать бизнес на носках.

Большой Каньон

Вот и первая непроходимая ванночка. Лезем по веревке. Деталей не помним, впечатления затмил ужас. Между первой и второй переходик небольшой, хотя нам он таким не показался. Перед второй непроходной ванной затяжная пауза: "руководство" прокладывает путь, ищет крюк, навешивает веревку. Пока ждали -- задубели от холода. Вот уж точно говорят: "Синий от холода", -- это про нас. Леха с Натахой чтобы согреться устраивают "гонки", разминаются беготней на месте. Правда, не всем так везет, некоторые стоят на слишком маленьких, мокрых или шатких камнях -- не очень-то попрыгаешь. Первыми запускают ЖП (железных парней), потом рюкзаки. Необходимо было подняться по отвесной скале метра на 4, пройти по небольшой полочке, спуститься чуть по веревке и дальше метра 3 без страховки, скользя на пузе по диагонали. Парни лазили по скалам, как обезьяны, а некоторых (околевших дальше некуда) обвязали веревкой и тянули вверх. Не прошли и 10 метров -- снова препятствие: огромная глыба, слева и справа обойти нельзя -- глубоко. Обследовав камень со всех сторон, Чук и Гек изобрели новый способ прохода: спускать народ за руки с камня на пузе. Сложность состояла в том, чтобы, сползая, попасть ногами на стоящий чуть в стороне подводный камень. В этом случае намокание минимальное -- по колена.

Большой Каньон

Посвящение ЖП.

Это была победа! Мы преодолели последнее трудное препятствие в каньоне. Огласив окресные скалы дружным криком: "Ура!", напугали пижонствующие компании, проходящие мимо. Каньон был преодолен ~ за 6 часов. Все были мокрыми по пояс, даже Чук, которому чуть было не удалось выйти сухим из воды. Найдя солнечный просторный берег, раздеваемся и сушим намокшие вещи. Традиционный коронный обед. Жаль, что нет "Живчика", но все впереди.

Возле Ванны Молодости толпа купающихся и ротозеев, тут ожидает нас Дима. С прискорбием узнаем, что наш "Живчик" полег. Проходим еще ряд красивых мест, фотографируемся. Все это делаем с легкостью и чувством удовлетворения, т.к. самая тяжелая часть маршрута осталась позади. Именно из-за этой расслабухи Людмила подворачивает голеностоп. Но ни сбитые ноги, ни счесанные ладони, ни подранные сорочки не уменьшили нашего ликования.

Долго ищем место для стоянки, кругом люди. Праздничный ужин с черносливом в рисе и огромным количеством эмоций после самого напряженного дня. Именно поэтому много водки не понадобилось, народ расслабился уже после глинтвейна. Обменивались впечатлениями о самом сложном моменте в каньоне, потом каждый поднимал прочувствованный тост. Наверное, именно в этот день пришел момент, когда захотелось подробнее узнать друг о друге: кто как пришел в туризм. "Вечер знакомств" закончился песнями под гитару (запел и заиграл даже Геша).

4 мая 2000г (четверг).

Шестой день пути.

Идем по тропе в Соколиное. Состояние разобранное. "Калек" (Сашу-2 и меня) стараются быстро реанимировать с помощью массажа (руками Натахи и Геши) и иппликатора Кузнецова.

Покупаем "козлиное" молоко в Соколином. Тут же на остановке с удовольствием его выпиваем. Все опасались, что просто так это не пройдет, но никто не отказался от своей пайки.

Перекормленный народ устраивает change конфетами, что очень не понравилось завхозу, который начал угрожать урезанием пайки конфет.

Подъезжаем на микроавтобусе до дороги на Мангуп в районе пос.Ульяновка. Вот тут-то и начались первые признаки горняшки. Бравые ЖП даже заподозрили в диверсии дежурных, которые могли бы подбросить в пищу пока неиспользованные дрожжи -- не пропадать же добру.

Долго тащимся по белым меловым дорогам по направлению к Мангупу. Возле живописного озера устраиваем перекус. Тонко чувствующая натура ребят, очумевшая от красот, требует выражения в живописи. Но т.к. с бумагой у нас напряженно, то полотном для творчества становится "шоковый бутерброд". Замысловатые разводы из горчицы точно отражают наши эмоции.

Вокруг лес, шуршит листва, ее жрут пяденицы. После вчерашнего напряжения чувствуется всеобщая усталость. И снова потери: очередное повреждение ноги. На сей раз -- у меня, ушиб коленки.

Доползаем до цели. Пещеры, стоящие веками, стоят и сейчас. Мы суем носы во все дыры и, удовлетворенные увиденным, ночуем здесь же на Мангупе. Лагерь разбиваем на живописной полянке с земляникой, мятой и пр. Даже жалко топтать.

На Мангупе

С горы виден Севастополь. Кругом огромные кусты цветущей сирени.

Мангуп

Традиционный глинтвейн. За ужином объявляется ограничение пайки сахара до двух чайных ложек или четырех кусочков в один прием пищи.

Уставшие ЖП и ТП (тому подобные) впервые без приглашения отправляются спать.

Красивый закат. Огненный шар солнца садится в невидимый морской горизонт.

5 мая 2000г (пятница).

Седьмой день пути.

Просыпаюсь раньше всех. Вылезаю из палатки с целью почирикать вместо соловья под каждой палаткой. Мамочки мои -- снег! Вчерашняя зеленая полянка (и палатка) стала белой. Листва и живность на ней обледенела. На кустах "сохнут" под снегом вчера уже почти сухие брюки Люды, а также Андрюхины носки и прочие вещички. Оправившись после первого шока, разглядела, что это иней. Одуванчики напоминают огромные белые кристаллы: каждая пушинка сделана из тончайшего стекла. Но быстро поднимающееся солнышко уже минут через 20 растопило всю эту красоту.

Дальнейший путь на Эски-Кермен. Спускаемся с Мангупа в татарский поселок. Рядом небольшое озеро. Выходим на тропу, ведущую к пещерному городу. Уже видны характерные горные образования со столообразными плато наверху.

На одном из привалов спохватились -- давно не искали клещей. В панике народ из себя вынимал по несколько штук. Хотя некоторые в это время встречались со зверем и пострашнее. Понравившийся нам (мне и Люде) кустик облюбовала большая змея, которая, охраняя свое жилище, бросилась на Людмилу. Кнут упругого тела мелькнул в опасной близости от ноги. Зрелище было не для слабонервных.

Доходим до пещерного города. По всем правилам военного искусства маскируем рюкзаки в укромном месте под кустом. Не смотря на грозное предупреждение о том, что вход платный, желающих взять с нас деньги не оказалось. С интересом осматриваем все пещеры. И лишь на выходе натыкаемся на кассира, очень обескураженного нашим шаровым проникновением в музей.

Обедаем. Большой популярностью в коллективе пользуется луковый бутерброд, намазанный горчицей и закусываемый чесноком. Продолжается мен, теперь уже не только конфетами. Народ меняет сало на колбасу, колбасу на будущий сахар, с отсрочкой выплаты до вечера.

Теперь мы должны попасть к Черной речке. Идем через пос.Терновку, запасаемся вином. Не обнаружив мужского монастыря, передыхая на озере, косим глазом на приближающегося рыбака и хором фантазируем на тему жареной рыбы. Завхоз, как всегда, возмущается.

Долго идем мимо шикарных кустов сирени, пионов, экзотических растений. От усталости мы были согласны на любую стоянку, но тут, как в сказке, Саня-1 нашел совершенно потрясающее место. Скрытая от постороннего взгляда абсолютно ровная полянка. Рядом ручеек, плакучая ива, кусты шиповника. По-видимому, когда-то здесь было селение -- невдалеке развалины, заросшие фундаменты. Отсутствие соловьев компенсировалось наличием зайцев, которые так и шустрили по склонам.

В ожидании ужина народ разминается винцом. Вовремя появляется заныканый с обеда (двухдневной давности) сыр, который расходится между рядом стоящими. С ловкостью обезьяны Саня-2 аж от палатки делает прыжок через весь стол, дабы не опоздать на раздачу. И вовремя, потому что чуть замешкавшийся Андрей опоздал.

Шикарный ужин из гречневой каши с крапивным салатом. Под гитару народ засыпает прямо у огня. Задушевное пение Чука скосило Леху прямо в костер.

6 мая 2000г (суббота).

Восьмой день пути.

Все наши несчастья в этот день начались с завтрака. Но мы тогда об этом еще не догадывались. Вместо запланированной вермишели была приготовлена овсянка, повергшая половину группы в глубокое отчаяние, а другую половину -- в неописуемый восторг. С трудом затолкав часть каши в себя, а часть выбросив в ровчик, мы движемся по направлению к Байдарской долине, откуда берет начало Чернореченский каньон.

Проходим через Терновское охотничье хозяйство. Поражают неестественные цвета на некоторых участках дороги: аккуратные красные тропинки и сизые с сиреневатым оттенком трава и елочки. Впечатление такое, будто гуляешь в удивительном ботаническом саду.

Пол дня мы идем по полям и по долам, и только к обеду подходим к цели. После рассказа Натахи о легкой и широкой дороге вдоль каньона, все ожидают путешествие, напоминающее прогулку по парку. Но уже у входа в каньон пришлось обходить место, в котором нас могли завернуть назад. Отбежав на приличное расстояние по дебрям и кустам, мы поняли, что приличной дороги нам не видать. Саша-2: "Но мы не ищем проторенных путей, мы сами протористы!" Дальше высокая вода, сплошные обвалы и… удивительная красота, которая открывается перед нами, когда мы поднимаемся над деревьями, проходя прижимы каньона. Постоянное скакание то вверх, то вниз усложняют джунгли из лианов, цепляющиеся за рюкзаки и гитару, и чудные кустики, с виду хорошенькие и пушистые, а на самом деле ужасно колючие. Берега Черной реки местами поражают: прижимы чередуются с совершенно ровным берегом, вровень с водой. Создается впечатление, что русло реки -- до краев заполненная чаша. Рискуя "чакрами", упорно ломимся остаток дня, в надежде еще сегодня выбраться из каньона и попасть в Севастополь. Усталость и отсутствие солнца на правом склоне каньона создают соответствующее настроение. Невозможность сориентироваться, полная неопределенность нашего местоположения, отсутствие тропы и быстро убывающие силы подсказывают нам остановиться и осмотреться. Опытные ЖП идут в разведку и возвращаются с нерадостным сообщением: дороги вперед нет, будем возвращаться. Разбиваем лагерь. Настроение у всех убойное. Чук выдвигает "рацуху": "Может быть мы уедем не завтра, а послезавтра?!" Но с очередной разведки Саня-1 возвратился с более оптимистическим планом на завтра: завтра переходим вброд на левую сторону реки, ищем пионерский лагерь и от него по дороге добираемся до города.

Желание Димы еще сегодня попасть в Севастополь выразилось достаточно странным, но логичным образом: не сам попаду, так хоть свои носки отправлю. Геша, во избежание экологической катастрофы, предпочел свои носки сжечь.

Шикарный (как всегда) ужин. Завхоза вдруг пробило на барский подарок: две сгущенки были щедро выставлены на стол. Не меньше удивил и обрадовал Андрей, выставив заныканную банку варенья. Откуда взялись силы, неоправданная активность? Людмила ворочала камни, тягала бревна, ворошила костер.

Твердо отказались по приглашению командира идти спать. В честь последнего вечера Чук устроил настоящий прощальный концерт.

7 мая 2000г (воскресенье)

Девятый день пути.

Встаем рано, собираемся впервые очень быстро -- всех подгоняет тревога, успеем ли мы сегодня на поезд. Подходим к броду. Серьезность подхода к переправе граничит с комичностью ситуации. Брод оказался гораздо проще, чем ожидалось. Переходим тройками и двойками, взявшись за лямки соседних рюкзаков. Обхохотались. Потому что все трудности, встречающиеся ранее, оказались на несколько порядков выше настоящих. Зрелище напоминало пьяные шатания по воде.

После переправы настроение резко улучшилось. Было такое впечатление, что все неприятности остались за Черной речкой. Солнечный светлый бережок вернул нас к жизни. Находим тропу. Тропа хорошая, битая. " Да мы за одну битую -- две небитых даем" -- мудро изрекает Дима. На подъеме эмоций выскакиваем к асфальтированной дороге, где тут же ловим "Газель" и попадаем в Севастополь. Ура!!! Мы у моря!!! Бросив рюкзаки в камере хранения и переодевшись в летнее (все-таки к морю приехали), едем в Херсонес. Закутанное в плащи и свитера местное население смотрит на наши шорты и футболки с подозрением, будто мы не понимаем, что еще холодно.

Осматриваем памятник архитектуры. Фотографируемся на фоне "гривни". Правда, в оригинале не хватает двух колонн и портика над дверью. Ищем подходящий берег для купания. Находим душевное место, где тепло и не дует. Залезший первым в воду Чук радостно сообщил всем, что вода теплее некуда. Народ бросился в воду. И лишь, когда большая часть уже занырнула, коварный Чук, сообразив, что может получить за ложный прогноз, радостно завопил: "Ребята, я пошутил!" Купаются все, кроме приболевшей меня. Не смотря на наличие в море рыб, народ их не боится.

Затариваемся на рынке продуктами для поезда, как всегда обильно.

От сердца отрываем Чука, он уезжает первым.

Осматриваем город и набережную. К сожалению не попадаем в дегустационный зал.

На вокзале наконец-то "поймали" 28-й поезд (подозрительно долго маневрировал). Удачно распихались по вагонам. Имевшим билеты из Симферополя даже не пришлось доплачивать. В полупустом вагоне устраиваем ресторан: моем овощи, все нарезаем, а потом нарезаемся сами. Стоит общий галдеж, эмоции прут через край. По словам командира наш поход, если не по протяженности, то по сложности некоторых этапов тянет на "двойку" с элементами "тройки". Поем хвалебную завхозу. На что скромный Геша, потупив очи, изрек: "Слава Богу, не дал умереть голодной смертью!"

От местных жителей по вагонам прошел слух, что недавно был выброс грязных стоков в районе Севастополя. Но мы-то знали, что это Димины носки приближались к городу… Но нам эта экологическая катастрофа уже не грозила -- мы ехали домой.

ЭПИЛОГ

По вагону неуверенной походкой ковылял Саша-2.

• Где отдыхал?
• В Крыму.
• Ну и как?
• Все класс! Иду на больничный…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

На Мангупе	Тирке

 

Чук	Вид с Демерджи

 

Большой Каньон	Мангуп

 

Большой Каньон	Херсонес

 

	Саша Чернобай	Большой Каньон