оригинал этого текста расположен на странице Ильи © June 2000
Соска
Интервью Д. Лычёва
— Расскажи о своём увлечении с самого момента его возникновения.
— Сколько себя помню, всегда жил рядом с лесопарком. Когда мне было 6 лет, я беспрепятственно и почти безо всякого присмотра ходил в этот самый парк гулять. Благо, родители иногда посматривали на меня из окна. И вот однажды, именно тогда, когда они не смотрели, меня и заловили два солдата (часть стройбата была по соседству), которые без лишних слов изнасиловали меня, предварительно затащив в кусты. Один держал за руки и зажимал рот, другой трахал сзади. Потом поменялись местами, и я ощутил во рту вкус собственных экскрементов. Называли меня женскими именами и балдели вовсю. Вдобавок порвали мою маленькую попочку и занесли туда инфекцию. Сначала я пытался сопротивляться, но потом затих. Под конец разревелся, особенно после того, как они пригрозили, что убьют, если я кому-нибудь расскажу. Это сейчас я вспоминаю о них с долей нежности, тогда же я жутко испугался. Если бы не травмированный зад, наверняка наложил бы в штаны.
— И что, родители не заметили кровь на трусиках?
— Нет. Они поняли, что что-то не так, когда у меня там вырос полип. Повели к врачу, обследовали.
— Но врачи-то догадались, что тебя трахнули?
— Они всего лишь высказали удивление, что в таком раннем возрасте у меня что-то выросло. Говорили, что это большая редкость. А родители так до сих пор о той истории правды не знают.
— А с этими ты еще встречался?
— Нет. К сожалению. Но именно после этого случая появилось желание повторить подобное еще раз. Позже заинтересовался мужским телом, стремился подглядывать за пиписьками в туалетах. Представлял своих насильников в еще более извращенных вариантах.
— Интересно, как хорошо ты все запомнил. Шесть лет все-таки…
— А как бы ты запомнил, если бы тебя так? Конечно, это была и тяжелая душевная, не только физическая травма, наложившая свой отпечаток на психику. Но это было и толчком. Будто ключик повернули у заводной куклы. Потянуло к ребятам постарше. В 8 лет уже вовсю минетничал. Лет в 11 произошел контакт со взрослым мужчиной.
— Как любят говорить мусора, где и при каких обстоятельствах вы познакомились?
— В туалете, куда я зашел в очередной раз в поисках х… счастья. Мы долго стояли в соседних кабинах и, глядя друг на друга, делали вид, что писаем. Потом он, как более старший, видимо, сообразил, что так долго писать нельзя, и запросто предложил побаловаться. На что я утвердительно кивнул. Он зашел в гости в мою кабину, где я и отстрочил ему минет своим неискушенным сосуще-лижущим аппаратом. Начались регулярные походы в бани и клозеты, контакты с ребятами лет двадцати. Опыт, сын ошибок трудных, накапливался. За три года разменял второй полтинник человек. Но даже в эти, в общем-то безоблачные времена, сильно тянуло к людям в погонах.
— И когда же ты осуществил свою мечту, не знаю, какого цвета?
— В 15 лет. В автобусе была давка. Ко мне прижали морячка, да так удачно, что я моментально возбудился: бешено заколотилось сердце, по телу волнами забегала нервная дрожь…
— Ты не испугался этого?
— Страха не было, всё казалось мне каким-то необыкновенным… Так вот, морячок стоял задом ко мне. Не помню, как это получилось, но я засунул руку под шинель, обнял за талию и принялся ощупывать его гордость. Сначала он ненавязчиво пытался освободиться от объятий, но потом возбудился и сдался. Это я понял после того, как это гордость закивала в такт движениям руки. Он предложил выйти, и в ближайшем подъезде мои гланды пропитались моряцкими соками. Судя по тому, что он запросил мой телефон, за хороший моральный дух защитника Отечества я мог не волноваться. Еще раза три мы встретились, потом его куда-то перевели. Наверное, к морю поближе. Он уехал, оставив мне чувство глубокого либидо к ему подобным. Я стал целенаправленно ходить к воинской части. У нас в городе их шесть.
— Что значит, «ходить к воинской части»? Насколько я помню, туда просто так не пускают?
— Сперва ходил по периметру забора и любовался солдатами в щелочку. Как-то раз увидел возвращающегося с увольнения парня. Завел разговор, спросил, как служится…
— А у него не возникло мысли послать тебя подальше? Представляю себе картину: иду я в форме, злой, как собака, из-за того, что в часть возвращаюсь, а тут подваливает какой-то малолетка и спрашивает, как мне служится.
— К счастью, этого не было. Я ж те вкратце рассказываю. Постепенно подкатил к теме, ради которой разговор и заводился. Он отрицательно ответил на мой вопрос, пробовал ли он с мальчиками, зато утвердительно - на предложение попробовать. Договорились. Опять был подъезд и та же программа. Разумеется, он не упустил случая до следующей встречи поведать обо мне сослуживцам, а они загорелись желанием попробовать.
— Значит, они провели тебя на территорию части?
— Вечером. После того, как начальство ушло. На КПП были осведомлены и ничего против не имели. Сами потом приходили.
— Сколько человек ты сперва обработал? И каким способом?
— Около десяти. Только сосал. Многие просили повернуться к ним задом, но я боялся инфекции. Я стал посещать любимую казарму регулярно. Очередь становилась все длиннее, работать приходилось до утра.
— Рекордом похвастаешься?
— Никогда не подсчитывал. Да и многие по два раза подходили. Думаю, человек 30. Рот уставал настолько, что я не мог ответить на вопрос, когда приду в следующий раз.
— Они похлопывали по плечу, благодарили? Сопровождали твой уход словами?
— В основном хотели, чтоб пришёл ещё. Другие, особенно те, кто два раза, вопили: «Вали отсюда!» Иные молча отходили, застегивая штаны. Было, правда, очень редко, когда говорили «спасибо». Человек пять за всё время.
— Интересно, если они провели без особых хлопот тебя, значит, у них была возможность таскать себе баб-с. Тем более, они под заборами в/ч табунами ходят?
— В нашем городке таких девочек мало. Я знаю только троих. Иногда по ночам мы встречались в казарме.
— Ну и как, глаза тебе не выцарапали? Мужиков-таки уводишь.
— Девки ходили к конкретным ребятам. А те мной брезговали.
— Спущёнку всегда глотаешь?
— Не-а. Конечно, когда в экстазе засунут в самую глотку, вырваться не успеваешь. Приходится сглатывать. У первых пяти глотаю обязательно, чтобы получить заряд бодрости на всю ночь. На втором десятке уже подташнивает. Да и вкус спермы у всех разный. Я заметил, что особенно вкусная она у дембелей. Оттого, что на втором году службы лучше питаются. Да и по объёму её больше. Потому, что меньше работают.
— Интересные наблюдения. Солдаты, насколько я помню, не имеют возможности каждый день принимать душ. Следовательно…
— От моих шоферов, равно как и от их хуев, пахнет машинным маслом и бензином. Меня этот запах сильно возбуждает.
— Ты уделяешь внимание сайзу. С какими приятнее работать?
— Думаю, не буду оригинален, если скажу, что с большими и толстыми. Большому куску и рот радуется.
— А диапазон?
— В основном среднедамские. От 12 до 23. Бывают и умопомрачительные исключения, от которых уже через минуту челюсти сводит. Я их прошу оставить напоследок.
— Как ты думаешь, сколько минетов ты отстрочил, осчастливливая автобат?
— Я те уж говорил, что не считаю. Тыщи три будет.
— Не задумывался о книжке Гиннесса?
— Не-а. Рано.
— Пикантный вопрос…
— !?
— Извини, просто вопрос. Ты сам-то кончаешь? Брать в рот, конечно, хорошо, но ведь ты немножко мужчина?
— Странно, как ты это разглядел. Раза три за ночь устраиваю самодельную радость. Когда хуй красивый попадается.
— И, как водится, напоследок: планы на будущее.
— Думать о Гиннессе. И сосать.
Д. Лычёв
* * *
Подготовлено для публикации в интернет © Илья Тихомиров,
последние изменения: 17 марта 2000 г. [8`466] [11`681].
При поддержке www.gay.ru.
