Нельзя сказать, что вчера было рано, а завтра – поздно. Наша страна уже лет десять на перепутье и сколько еще пробудет в таком неопределенном состоянии – неизвестно. Но рано или поздно должна в Украине появиться организация, отстаивающая права геев, лесбиянок, бисексуалов, транссексуалов, вообще – право быть тем, кем ты себя чувствуешь. Потому что это уже в воздухе. Потому что, может быть единственная свобода, которую мы до сих пор получили – говорить то, что думаешь. Действовать в соответствии с собственной совестью. Это не заменит дешевой колбасы, но это жизненно важно. Важно иметь свободу выбора. Сейчас совсем нетрудно увидеть гея на экране или в газете – трудно увидеть его на улице. Потому что они, естественно, внешне ничем не отличаются от обычных людей. Они и есть обычные люди.
И страна у нас самая обычная. Не слишком большая, не маленькая. Совсем небогатая, но и не совсем нищая. Никак не развитая, но довольно давно уже развивающаяся. Нельзя сказать, чтобы наше общество было особо толерантным. Но оно неоднородно. У нас нет никакой общей веры или идеологии. У нас нет господствующей церкви. У нас много чего не запрещено, даже если и не разрешено. Поэтому у нас есть возможности. Надо ими воспользоваться.
Если посмотреть с формальной точки зрения, то законодательство, скажем, Великобритании куда гомофобнее украинского. Но одно дело – писаный закон и совсем другое – неписаный, традиция, которая обычно и определяет нашу повседневную жизнь. Можно ли себе представить сейчас депутата Верховного Совета – открытого гея или лесбиянку? Я не могу. Да и наши законы – они просто молчат. Они не осуждают, но и не защищают. Вроде бы, что не запрещено, то разрешено, но не все так просто. На практике то, что не урегулировано законом, регулируется волюнтаристскими решениями. На самом деле наше общество насквозь идеалистично. У нас есть некий образ, идеал, под который государство или общество стремится человека подогнать. Еще слава богу, что этот идеал варьирует. У нас не законы, к примеру, написаны для людей, а люди должны подходить под законы. В законе не предусматривается, что люди могут жить вместе на иной основе, чем кровное родство или обычный брак – и как бы никакого иного партнерства не существует. Когда кто-то показывает, что в законодательстве западных стран существует разветвленное регулирование различных вопросов, связанных с совместным проживанием людей, не вписывающимся в традиционные рамки, то следует ответ, что у нас никакого иного партнерства, чем брак нет. Да есть! В законе нет, а в жизни – есть. Значит, следуя логике, его следует легализовать? Нет, отвечают: следуя логике, его не должно быть. "Я вижу, что Маргарет Тэтчер, но написано же – Индира Ганди". Поэтому любая бумажка, упоминающая геев хотя бы в нейтральном контексте, очень много значит для любого чиновника.
Конечно, никого не следует насильно гнать в рай. Тем более, что о рае у каждого свои собственные представления, часто противоположные. Если человек чувствует себя вполне комфортно и уютно в своем "шкафу"; или даже, если ему там не нравится, но он не хочет или слишком боится оттуда вылезать – незачем его вытаскивать на свет божий. Не должно быть никаких "разоблачений" скрытых геев – это удел желтой прессы. Единственное исключение – если скрытый гей при этом является еще и открытым гомофобом. А такая ситуация вовсе нередка. Тогда его разоблачение – просто прием самозащиты. Но надо стремиться к тому, чтобы страх не был определяющим нашу жизнь фактором. Чтобы он не заражал нашу жизнь и не отравлял жизнь другим. Многие геи вовсе не хотят каких-либо перемен к большей открытости. Даже для других, боясь ответной реакции общества. Точно так же и общество согласно терпеть гомосексуализм, лишь бы он не высовывался наружу больше той степени, которая нужна, чтобы малость пощекотать нервы. Решать, что важнее – свобода или спокойствие – сугубо личное дело. И никакие групповые интересы тут ни при чем. Но надо понимать, что принципиально невозможно отстаивать собственные, личные интересы, не встречаясь с личными интересами других. Отсюда следует, что какие-то конфликты совершенно неизбежны. Важно стараться решить их мирным путем, путем компромисса – но настоящего компромисса, учитывающего уступки каждой из сторон. Нынешнее положение вещей компромиссом назвать трудно Возьмем, к примеру, положение какого-либо иного меньшинства, скажем католиков. Единственное их ущемление, проистекающее из малочисленности – разобщенность и отсутствие инфрастуктуры. Тут всё в их руках. Во всем остальном они стопроцентные граждане нашей страны (не будем брать в расчет не такое уж сильное православное доминирование). При этом их право на защиту от дискриминации по признаку, их объединяющему, гарантировано Конституцией и законами. Вот когда и сексуальная ориентация окажется в таком же положении – можно будет говорить о равноправии.
Еще важно понять, что то, что нас объединяет – не столько конкретная сексуальность, сколько принципиальное желание иметь свободу выбора. Отсюда проистекает, что речь должна идти о защите самых общих положений – общих для всех. Равенство действует в обе стороны – отсюда следует недопустимость выделения, противопоставления, (само)изоляции. Нередкие истеричные выкрики типа: "Вы считаете нас неполноценными, а только мы любить (писать стихи, шить нижнее белье) по-настоящему и умеем!" абсоютно ни для кого не убедительны и свидетельствуют исключительно о комплексе неполноценности. Безусловно, если люди хотят жить в гетто – это их право и следует уважать их выбор. Но не следует его пропагандировать как стандарт.
Почему "возможные"? Да потому что практически никого, кроме геев, их проблемы у нас не волнуют. Казалось бы, если геи есть везде – а они есть везде – то отчего бы им и не решать свои проблемы каждый на своем месте? Боятся. И, кроме того, сразу раздаются крики: "Какие могут быть коряки, когда такая радиация!" Как будто игнорирование одних проблем помогает решению других. Но в принципе – кто потенциально дружественен, а кто по определению гомофобен? Посмотрим на западный опыт. Наибольшую поддержку геи традиционно получают от партий и движений левого и центристского направления. Сразу стоит оговориться, что наши партии, одноименные западным, очень часто имеют с ними из общего только название – как обстоит дело с российскими либерал-демократами Жириновского, к примеру. Но всё же – потенциально дружественны геям либералы, либеральные демократы, "зеленые", социал-демократы, социалисты и даже коммунисты. Впрочем, для наших социалистов и, тем более, коммунистов это крайне маловероятно. Традиционно выступают против всякого послабления для сексменьшинств консервативные, традиционалистские, националистические и крайне правые движения. Безусловно, по своей воле наши партии такими вопросами заботиться не станут. Но поскольку все они активно контактируют с западными единомышленниками, есть вероятность, что они могут обратить внимание и на геевские проблемы – просто, чтобы всё было как у людей. Не так уж это невероятно – по городу Луганску ходят представители некоей экологической молодежной организации, озабоченные проблемой утилизации израсходованных картриджей для струйных принтеров.
От украинских церквей ничего хорошего ожидать не приходится. По счастью, они разобщены и взаимно враждебны. Кроме того, хотя формально по опросам населения церковь обладает наивысшим авторитетом, на практике ее слушают, но не прислушиваются. Православная и католическая церкви, традиционные для Украины, настроены по отношению к геям теоретически резко отрицательно; в жизни всё очень сильно зависит от личностей церковнослужителей и верующих. Наиболее дружественно к геям в мире относятся некоторые протестантские деноминации; но в Украине они либо отсутствуют, либо очень малочисленны, либо придерживаются более консервативных взглядов, по сравнению с их западными единоверцами. Поэтому вряд ли стоит искать особого диалога с церковными людьми – скорее следует уделять внимание личному свободному выбору своих убеждений. Принадлежность к той или иной церкви (как и любой общественной организации, кстати) не означает безоговорочного принятия официальной доктрины.
В западном гевском движении часто используется понятие "геевская гордость", gay pride. Это уже стало устойчивым обозначением для разного рода парадов и шествий. На самом деле, я думаю, здесь происходит подмена понятий. Гордиться можно только своими собственными достижениями. Гордиться тем, что ты гей – бессмысленно; но это становится понятно как реакция на гомофобное общество. Когда ты видишь, что люди вокруг, считающие тебя, открыто или подспудно, грязным, низким, больным, убогим... много тут терминов встречается – ничуть тебя не лучше, то ответной реакцией становится гипертрофированное чувство гордости. На самом деле тут речь должна идти о достоинстве, которым обладает каждый человек. Именно здесь и лежит корень проблем: нам отказывают в праве на обычное человеческое достоинство. Это сразу чувствуется, даже если внешне и не вполне ясно, в чем это заключается. Это очень хорошо заметно в стиле подачи информации газетами и ТВ. Всякая прокоммунистическая газета в принципе не позволит себе слова доброго напечатать по поводу своих оппонентов. Всякая национально-патриотическая, печатая статью о проблемах коммунального хозяйства Москвы, припомнит уничтожение Екатериной II Запорожской Сечи. Но редкая газета любого направления удержится в рамках корректности в заметке "по теме". И все же – любая информация лучше, чем ее отсутствие.
Не надо нам пропаганды сексуальной революции. Она пройдет и без нашего спонсирования; она уже в разгаре. Мы, разумеется, не сможем переделать страну и общество своими силами по своему желанию. Но, поскольку мы живем в эпоху перемен, мы можем воздействовать на активные точки: прессу, законодательные и исполнительные власти. А тут даже слабое воздействие может принести ощутимые результаты. Трудно предсказать, заглохнут ли все наши перемены в нашем вечном болоте или все-таки что-то сдвинется с мертвой точки. Тут всё зависит от того, в каком направлении двинется наша страна. Но вряд ли у неё есть большой выбор – по пути Северной Кореи мы точно не пойдем, значит, придётся идти на запад. Вопрос только в скорости. Будем надеяться на лучшее. Беднейшая в западной Европе Португалия за последние 10 лет прошла путь, который иные страны Запада преодолевали едва ли не веками. Догоним и перегоним Турцию!
Цели определены, задачи ясны. За работу, товарищи!
|
|
|||
|
|
|
|
|