Для большинства людей, которым не пришлось получить философского образования (или кому просто не встретился хороший философ), образ философии — это толстые книги, заполненные темными и пустыми разглагольствованиями на отвлеченные темы. Философия выглядит нескончаемой грызней бесчисленных проповедников истины, десятков направлений и школ. Философия воспринимается как умение извратить самые простые вещи, сделать интуитивно ясное — малопонятным и невразумительным. Философия предстает как беспардонное словоблудие ради того, чтобы кому-то польстить — или слегка пощекотать эпатажем, чтобы блеснуть глубокомыслием в узком кругу интеллектуальной элиты…

Более пристальный взгляд обнаруживает в философии два основных лагеря. Часть философов (как правило, большинство) использует философствование исключительно для оправдания существующего неравенства людей, высказывается за сохранение социальных, национальных и других барьеров, признавая, что одни люди вправе лишать других того, чем сами они пользуются, зачастую предаваясь излишествам. Другая часть — те, кто добивается признания права каждого человека на все, что есть в совокупной культуре человечества, кто против любых форм социальной, расовой, духовной исключительности; все люди — равны, все они одинаково необходимы в мире и одинаково ценны, все они должны жить по-человечески и чувствовать себя людьми. Первые — с неизбежностью приходят к утверждению о большей весомости одних мыслей по сравнению с другими не в силу достоинств мысли, а только лишь из-за принадлежности какой-то выделенной части людей, авторитетам. Вторые — полагают, что авторитет есть лишь отражение более верного подхода к человеческим делам, что никакой авторитет не имеет права идти против природы и человеческих нужд, подавлять мышление других. Одни философы — допускают существование чего-то такого, что недоступно пониманию людей, не может быть использовано ими, — но, наоборот, активно вмешивается в их судьбы. Другие — полагают, что нет в мире ничего сверхъестественного, что человек может и должен научиться использовать любые явления природы — и собственной души.

Конечно, ни один философ не избежал колебаний, сомнений, шатаний от одной идеи к другой. Материалисты вдруг оказываются убежденными идеалистами, идеалисты начинают рассуждать совершенно материалистически, а иногда и вовсе порывают с идеализмом… Но перемены в позиции одного человека не изменяют самого противостояния двух философских направлений, их непримиримой вражды. Часто случается, что сталкиваются они в одном человеке, раздираемом противоречивыми интересами. Такова жизнь в классовом обществе — и нельзя безоговорочно относить какого-то философа к одному философскому направлению; скорее, следует в каждом отдельном случае разобраться, чьи интересы руководят его мышлением.

Но только ли философскими рассуждениями являет себя философия? Почему художник пишет картину так, а не иначе? Почему он считает прекрасным одно — и нехудожественным другое? Почему ученый следует определенной логике в своих суждениях и добивается строгости и точности, отвергая значительную часть мыслей как ненаучные? Наконец, почему люди в своей обыденной жизни различают принципиальные и рутинные поступки, почему они считают одни вещи допустимыми — а другие невозможными для себя?

Философия — это не просто болтовня о высоких материях. И проявляется она в любой деятельности, всегда и везде. Наряду с психологическими основаниями, человеческое поведение определяется еще и условиями, в которых "работает" психология, культурными рамками, общественными интересами — и уровнем развития человечества вообще. Когда сознание человека обращается на него самого, осознается не только единичное и особенное в его действиях — но прежде всего общественно значимое, существующее для всех людей "независимо" от каждого из них, бытующее в человеческом обществе. Человек постоянно оценивает себя глазами других людей — иначе он просто не может стать мыслящим существом. Чем бы ни занимался он, какая-то часть его деятельности становится принадлежностью человеческой культуры в целом, делая каждого единичного человека представителем всего человечества. Осознание этой всеобщей основы практической деятельности людей и есть философия, во всем многообразии ее частных проявлений.

Обыденное употребление слова "философия" ясно выражает такое, универсальное понимание. Всякая принципиальность, следование определенным жизненным правилам — называется философией. Отдельные философские принципы также могут стать языковыми штампами: например, пресловутое "философское спокойствие". Однако на бытовом уровне философия проявляется лишь в виде разрозненного набора житейских "правил", применение которых кажется слишком произвольным и вовсе не обязательным. Для приведения этого хаоса поведенческих норм в порядок — требуется особая деятельность, размышление (рефлексия). Как и всякая другая, эта деятельность опирается на некоторую философию, которая здесь начинает выстраиваться в иерархию суждений и оценок. Так, в искусстве философия выступает в качестве определенной эстетики, совокупности норм художественного творчества. В науке философия оборачивается логикой научного исследования. Наконец, одним из проявлений философии служит собственно философствование, размышление о философии.

Итак, философия в толстых фолиантах и словесных дебатах — это лишь одно из возможных ее лиц. Но, быть может, философствование играет какую-то очень важную роль? Может быть, это наиглавнейшее ее проявление, философия, так сказать, в чистом виде? И не здесь ли рождаются философские идеи, новые принципы и способы ведения дел?

Что ж, философствование действительно важно и необходимо — как и все, существующее в природе и человеческом обществе. Конечно, философствование занимает особое положение в мышлении человека о себе и о своем месте в мире. Впрочем, особые задачи и у искусства, и у науки. А "чистота" мысли всегда оказывается весьма относительной — ибо мыслят люди, имеющие свой круг интересов и свой уровень философской подготовки. Так для чего же все-таки нужна философия в виде философствования?

Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним, что самосознание людей тесно связано со всеобщей стороной их индивидуальности, с их местом в обществе. Искусство выражает субъективную сторону этой значимости, показывая, на что человек способен. Объективная сторона представлена в науке: что человек умеет, насколько он освоил природные закономерности для преобразования природы в своих интересах. Философия как эстетика и философия как логика — объединяют людей в субъективном и объективном плане соответственно, так что субъективность и объективность оказываются внешне независимыми друг от друга, как бы существующими сами по себе, и даже иногда несовместимыми. Философия же как таковая — призвана устранить противостояние этих двух сторон, показать, как субъективное и объективное сливаются, переходят друг в друга развиваются одно через другое. Таким образом, философствование делает представление человека о себе наиболее целостным — то есть, наиболее общим способом соединяет людей в человечество. Единство мира отражается в единстве человечества. Философствование — способ выражения этого единства, его осознания.

Однако философствование само по себе не порождает ни единства людей, ни, тем более, единства мира в целом. Это лишь отражение того, что существует в действительности, возникая как необходимый момент существования мира — и как результат человеческой деятельности. Только предметная деятельность, преобразующая как природу, так и самих людей, может быть источником новых идей. Философ — не абстрактный моралист, проповедующий догмы собственного изобретения, а прежде всего представитель определенной части людей, выразитель их особенного самосознания — и отличия их места в обществе от позиций других общественных групп. Само наличие той или иной философской доктрины предполагает наличие объективно сложившейся общественной организации — объективная общность части людей, возникающая в процессе развития общества в целом, с необходимостью приводит к появлению в философии соответствующим образом обособленного, относительно замкнутого и целостного направления.