* * *

Меня не встречали с цветами и прочая.
Не было радостных и недовольных.
Всем все равно, что этой вот ночью
двое в одном меняют роли.
Даже погода, казалось, поняла:
черной грозой сердито хмурилась,
дождь
           из дырявого неба лила,
громом грозила,
                             ветром ошкуривала.
А люди... Народ.
                              Все людьми усажено.
Вечно бурлящее и неспокойное.
И я
       в толпе
                     умирал заживо,
теряя себя в людском скопище.
И тряпкой валялся на холодном полу,
и в кресле свивался спиралью архимедовой —
Время
            грубо
                       ввинчивалось вглубь,
и каждый час
                         оставлял след свой.
А поутру,
                   бледный, помятый, невыспавшийся,
двинулся в новый,
                                  решительный
                                                           путь.
И день,
              груду света случайно рассыпавший,
шепнул мне:
                       Удачи, дружище! Будь!

июнь 1976