Ну что ж, читатель вправе требовать объяснений...

Началась эта история давным-давно, когда трехлетний толстяк с противным именем Павлик вдруг догадался, как из букв составляются слова, и после нескольких экспериментов — стал читать все, что попадалось на глаза. На глаза попадалось много — и это быстро привело к потере значительной части зрения. По счастью, кое-что все-таки осталось — и вы можете читать эти строки...

Следующей ступенью стало знакомство с основами английского. В детских садах того времени частенько устраивали праздники и представления, с чтением стихов на импортных языках. Однако иностранные слова представлялись мне тогда частью русского языка, его своеобразным расширением — вроде абстрактных заклинаний в сказках, считалках и народных песнях. Это означало: если не хватает слов, можно создавать свои, ни на что не похожие. Впоследствии было трудно с учителями русского и английского языков: они заставляли учить правила, а я пытался их создавать.

Насколько хватает памяти, первые стихи (в основном патриотического содержания) появились в 6-7 лет. Тексты понравившихся песен тут же переделывались, заменялись собственными творениями — в детстве я полагал, что сочинение песен сводится к придумыванию стихов на заданную мелодию, и не представлял себе, что возможно придумать еще и музыку...

Довольно поздно, около 12 лет от роду, удалось открыть для себя разнообразие языков мира. Книг хронически не хватало, приходилось довольствоваться скудными сведениями из энциклопедий. Переписывал в особую тетрадь чужеземные алфавиты и придумывал свои, увлекался решением задач лингвистических олимпиад — которые проходили в каком-то ином мире, весьма далеком от небольшого колымского поселка... В 1972 году удалось приобрести хороший учебник латинского языка — читал запоем. Не для того, чтобы выучить, а в качестве источника новой языковой логики, не похожей ни на русский, ни на английский языки. Тогда пришла идея: надо создать свой собственный язык, богатый и выразительный, соединяющий в себе интересные находки разных языков. Алфавит придумал на основе латинского, лексика заимствовалась из латинского, английского, узбекского, таджикского, фарси, грузинского, молдавского... Писал и переписывал грамматику, словари. В качестве полевых испытаний — сочинение стихов на новом языке, ведение дневника...

Вот из этого-то языка и произошло слово mērailī, в переводе на русский означавшее что-то вроде "пронизанный светлой грустью". Именно тогда, в конце 1972 – начале 1973 года, в обыкновенной и скучной личности некоего Павла Иванова поселился поэт Мерайли.

Выглядит символично: летом 1973 года, на Чукотке, я уронил тетрадь со стихами со скалы в море — и все написанное до Мерайли пропало.

Позднее познакомился с различными формальными языками, занимался в новосибирском эсперанто-клубе, изучал традиционные и нетрадиционные лингвистические теории... Постепенно конструирование своего собственного языка сошло на нет, и не сохранилось ничего, кроме имени: Мерайли.

Несколько позже к Мерайли присоединились Граф (любитель формальной теории, аристократ духа) и Paul Jones (скептик, философ, диссидент). Все эти составляющие одной личности так или иначе сохранялись на протяжении тридцати лет — но знали о них очень немногие. Для мира существовал только Павел Иванов — сначала физик, потом профессиональный программист, менеджер. Пусть так и остается в будущем, пока мои творения не станут настолько востребованными, что кто-нибудь откопает их в бездне Интернета...

Примечание: Не следует путать Мерайли с карликовой богиней битвы и стойкости у древних викингов. Также, ни малейшего родства с итальянцем 18-летним Biagio Meraili, отплывшим на одном из иммигрантских судов из Неаполя в Филадельфию, штат Пенсильвания (США) 15 марта 1907 года...