М. Н.

Я еще не весь иссох с годами,
Хоть и утонул в делах давно.
Где-то место и Прекрасной Даме
В глубине души отведено.
Да на что мне деньги, или слава,
Если ты мне — вспоминать невмочь! —
Золотоволосая шалава,
Снилась, обнаженная, всю ночь.
           Золота поток спадал на плечи,
           Словно приглашая: обними! —
           А глаза — как два лукавых смерча,
           Губы — вдохновение Джами.
           Руки твои требуют бесстыдно
           В трепетном объятии — замереть!
           И крутая грудь — как пирамида
           Над гробницей тысячи царей...
           Твой живот — животное желание
           Дикой ласки в забытьи хмельном;
           И как дерзкий вызов воздержанию
           Бедра твои — амфора с вином.
           Сильных ног пленительная стройность —
           Властное веление: прикоснись!..
                      И тебя, забыв благопристойность,
                      Я молю: ты дольше, дольше снись!

Но проходит ночь, и злое утро
От меня уносит образ твой —
Снова я забыл тебя как будто,
Сверхсухарь и суперделовой...
Лишь, поддавшись горькому угару,
Раненные струны теребя,
Обниму разбойную гитару —
Как, наверно, обнял бы тебя.

июль 1980