В начале 70-х я жил на Колыме и Чукотке и зачитывался Горацием, учил латынь. Это не могло не отразиться на моих стихах, в которых частенько использовались классические горациевы строфы. Однако тетрадь с этими экспериментами утонула в Северном Ледовитом океане, и "Ноктюрн" — единственное, что удалось потом восстановить по памяти. Тем не менее он дает отчетливое представление об уже сформировавшемся принципе: не подражать, а переплавлять в себе. Старые формы наполняются новым содержанием, а традиционные темы выражают себя в нетрадиционных формах.