Сейчас бедного Цурэна задолбали со всех сторон. Мало того, что его в обиходе почему-то перекрестили в Цурена, — так еще и сочиняет на его темы всяк, кому не лень, не удосуживаясь хоть капельку присмотреться и прислушаться. Я честно просмотрел около сотни опусов, представленных на данный момент в Сети. Впечатление отвратное.

Неужто так трудно вспомнить, что Борис Стругацкий — бывший специалист по Японии? Имя Цурэн очевидно связано с японским языком, хотя в русской транскрипции не поймешь, то ли это "племя знающих", то ли "императорский кортеж". Что, впрочем, и хорошо, для неоднозначности. Соответственно, мир Цурэна — эдакий гибрид европейской и азиатской культуры, и следует ожидать такого же в поэзии. Все нынешние "реставраторы" уперлись в слово "сонет" — и давай строчить банальные европеоидные сонетики... Да еще произвольно ставят запятую там, где ее в оригинале нет! А ведь у Стругацких подчеркнут жанр упоминанием еще одного творения Цурэна с похожим началом: "Как лебедь с подбитым крылом взывает тоскливо к звезде..." Ассоциации с восточной поэзией совершенно очевидны.

В далекие доперестроечные времена, по счастью, написание "сонета Цурэна" еще не было рядовым конкурсным заданием на состязаниях досужих виршеплетов. В моей интерпретации от сонета осталась только общая структура, метрика — зато все знаки препинания намеренно удалены, чтобы получился аналог иероглифической записи, с таким же мерцанием смыслов при разной расстановке акцентов. На Востоке толкование стихов — занятие традиционное, и поэты зачастую пишут с учетом последующих толкований. Однако я еще добавил и асимметрию, направленность развития: начало более многозначно, к концу вырисовывается вполне однозначная мысль. Разумеется, кто-то может сделать лучше. Но для этого надо позаниматься японским и китайским языками, почитать стихи... А не только научиться бряканию ассонансами.