В среде братьев, настроенных критически и с тревогой наблюдавших за развитием событий, поначалу сплоченности не было. Казалось, некоторые из них совершенно недооценивают пятидесятническое движение в его начальной стадии и полагают, что можно будет обойтись простым умолчанием. С другой стороны они остерегались начинать острую борьбу против братьев, с которыми они десятилетиями стояли плечом к плечу, подвизаясь за дело Евангелия. К тому же духовные убеждения многих критиков пятидесятничества по некоторым вопросам были настолько различны, что для того, чтобы найти какое-то общее библейское основание, требовалось время.
Но были, правда, и исключения. Редактор бюллетеня Альянса Б. Кюн, в первые годы поддерживавший новое движение, теперь пустил в ход все средства, чтобы предостеречь общины от пятидесятничества. С 1907 года в бюллетне появляется одна статья за другой за подписью Б. Кюна, в которых он с критической, четкой позиции освещает эту тему. Вскоре из этих статей были составлены сборники «В критический момент» и «Пятидесятническое движение в свете Священного Писания и его собственной истории».
Берлинская декларация
Так как ни в Бланкенбурге, ни в Гнадау не появилось каких бы то ни было перспектив достижения единодушия в оценке пятидесятничества, то несколько братьев, взяв инициативу в свои руки, созвали по этому поводу 15 сентября 1909 года в Берлине встречу-обсуждение.
Инициатива, вероятно, исходила главным образом от Г. фон Фибана, который однажды на каком-то семейном празднике в Билефельде так выразился в разговоре с братом Михаэлисом:
«Да можем ли мы наблюдать как все больший круг братьев позволяет вовлечь себя в движение «говорения на языках?»
Оба брата договорились о предварительной встрече в Берлине, откуда они позднее разослали приглашения ведущим братьям Движения за общение и Альянса. Из пространного текста приглашения приведем здесь лишь некоторые фразы:
«Дорогой в Господе брат!
Из-за так называемого пятидесятнического движения Церковь Божия находится в опасности раскола, а именно: на сторонников этого движения и на его противников, между которыми находится еще и третья группа — выжидающие. Все это побуждает нас занять четкую позицию по отношению к этому движению. Ниже подписавшиеся братья после основательного разбора пришли к соглашению по следующим тезисам. Предлагая их широкому кругу братьев для исследования и обсуждения, они считают, что это будет способствовать делу Господнему. Мы делаем это с серьезным намерением избежать, насколько это зависит от нас, всякого разделения. Мы желаем служить в любви и тем, кто в данный момент придерживается иной точки зрения. Мы действуем, полностью сознавая и нашу ответственность за стадо Иисуса Христа».
Около шестидесяти братьев последовали приглашению и после девятнадцатичасового совещания подписали так называемую «Берлинскую декларацию». Она и сейчас играет важную роль в спорах с пятидесятниками и расценивается соответственно одной стороной, как «охранный щит», а другой — как «навлекший проклятие декрет» (см. Приложение I).
Если суммировать содержание этого документа, то оно состоит из шести следующих пунктов:
Далее выражалась просьба ко всем братьям и сестрам сторониться пятидесятнического движения.
Среди братьев, подписавших эту декларацию, были известные и сегодня своими книгами: В.Михаэлис, Дольман, граф Корф, Б. Кюн, Е. фон Роткирх, И. Шренк, И. Зайтц, О. Штокмайер, фон Тиле-Винклер, Г. фон Фибан, И. Варнс.
Эта декларация поставила членов Движения за общение перед выбором: или решительно порвать со своими пятидесятническими общинами, или выйти из Движения за общение и присоединиться к пятидесятникам.
Ответ из Мюльхайма
Четырнадцать дней спустя после «Берлинской декларации» в Мюльхайме с 28 сентября по 1 октября 1909 года проходила Вторая Мюльхаймская конференция. Туда съехались многие пятидесятники, исключенные из Движения за общение. На конференции было роздано необычно большое число регистрационных карточек, где каждый участник давал письменное заверение:
«Обдумав все добровольно, я заявляю, что:
- признаю данное пятидесятническое движение даром Божиим и соответственно этому стремлюсь к получению благословений Пятидесятницы в совершенной ее полноте;
- я и впредь в единстве Духа со всеми собравшимися братьями и сестрами буду прилагать усилия, чтобы достичь благословенной Пятидесятницы, удаляясь при этом от какого-то там ни было своекорыстия или духа партийности».
На этой конференции Э. Хумбургом была зачитана и пастором Паулем прокомментирована «Берлинская декларация». Там также были оглашены различные «пророческие» вещания, среди которых и такое:
«Я изолью на вас славу Мою, которую получил от Отца, и Мои служители да воскликнут от радости, ибо Я восстановил трон Мой среди вас, говорит Господь».
Эта конференция обнародовала и ответ на «Берлинскую декларацию». В ответ на укоры братьев пятидесятники определили свою позицию, которую можно выразить в следующих трех пунктах:
«Мюльхаймская декларация» оканчивалась словами:
«Этим мы торжественно и открыто свидетельствуем, что Дух, вдохновляющий нас в говорении на языках, в пророчествовании и в других дарах духовных, есть Дух, исповедующий Иисуса Христа, согласно 1 Иоан. 4,2 и Кор. 12,3, пришедшим во плоти нашим Господом, Которому мы служим всем сердцем и во славу Которого употребляем наши дарованные Им дары. Сознание этого и есть то, что в том серьезном положении, в которое нас поставили братья своей декларацией, дает нам и радостную уверенность, и силу быть готовыми принести Ему, нашему прославленному Главе, любую жертву на пути, по которому, мы знаем, Он ведет нас».
Под декларацией стояла одна общая подпись без упоминания конкретных имен: «Вторая Мюльхаймская конференция. Мюльхайм (Рур, 25 октября 1909 г.)».
Нейтралы
Те братья, которые не могли присоединиться ни к той, ни к другой группе, т.к. видели ошибки и у тех и у других, или те, которые не в силах были порвать отношения ни с одной из этих групп, не могли так же и сохранять длительное время свою нейтральную позицию. К нейтралам относились, среди прочих, Э. Модерзон, прежний Мюльхаймский круг общения которого теперь стал центром пятидесятнического движения, Я. Феттер, Кравилицкий и Г. Керпер из Либенцелля.
После того, как отдельные братья-пятидесятники отказали Модерзону в «истинном Божьем усыновлении» и отказались подписываться на его бюллетень на том основании, что Модерзон, якобы ничего не может предложить им, так как не крещен Духом Святым, он в 1911 году изменил свое нейтральное отношение и в бюллетене № 5/1911 писал:
«Я не могу рассматривать все это просто, как наросты на Движении, напротив, я воспринимаю это, как плоды, по которым нам следует судить о дереве. Поэтому я не мог не стать противником движения».
Остальные братья в 1910—11 годах вели переговоры с братьями-пятидесятниками. В результате этих переговоров была составлена «Фандсбургская декларация» от 18 декабря 1910 года, в которой братья из пятидесятнического движения признали, что разделяют часть вины за известные печальные происшествия. Нейтралы же, напротив, заявили, что дальше идти вместе с пятидесятническим движением не могут, «так как в нем возникла опасная путаница в разграничении психического и духовного», но с другой стороны они желают оставаться открытыми для возможного сотрудничества с пятидесятниками».
Публикации этих двух деклараций в бюллетене «Пфингстгрюссэ» для разъяснения была предпослана статья, где среди прочего говорилось следующее:
«... Мы не считаем, что Духа Святого получили лишь те, кто получил дар говорения на языках. Точно так же и говорение на языках само по себе еще не есть доказательство, что получивший его исполнился Духом Святым. Нам известно, что того, кто исполнен Духом Святым следует различать по плодам (Мат. 7,16). Поэтому самое важное для нас — плоды Духа (Гал. 5,22). Где они есть, там и обитает Дух Святой. Таким образом, мы ни в коем случае не ценим говорение на языках выше, чем это делает Библия...».
Но уже спустя год братья-нейтралы «опечаленные неудачей своих многолетних попыток вернуть заблудших братьев и понуждаемые укорами совести и большой нуждой в труде» составили следующее заявление:
«Так как, к сожалению, на Фандсбургском совещании, наши братские намерения не смогли найти своего воплощения, но после него со стороны пятидесятников последовала еще более разнузданная пропаганда со всеми ее худшими последствиями, то настоящим заявлением мы отрекаемся от принятой нами прежде «Фандсбургской декларации», отвергаем пятидесятническое движение и прекращаем всякое сотрудничество с его представителями».
Русскоязычному читателю мало известны братья, имена которых приводятся в книге, мало знакома география страны, где происходили эти события, совсем не знакома структура евангельских церквей и их объединений. Но подобные проблемы и переживания нам знакомы, знакома нам и борьба за единство, вероисповедное единство верующих, рожденных «словом благовествования нашего спасения».
Эта книга дает полезные и очень нужные в наши дни уроки для евангельско-баптистского братства нашей страны. Сегодня мы видим открывшиеся возможности для благовествования. Но возможности в такой же мере открылись и для «иного благовествования». Ведущим братьям необходимо бодрствовать, единодушно подвизаясь, как говорит Писание, «за веру, однажды преданную святым» (Иуд. 3).
Наше сегодняшнее состояние напоминает нам те исторические ситуации, о которых мы читаем в этой книге. Теперь, как в те дни, большей частью Библию толкуют произвольно. У нас тоже отсутствуют чистые библейские познания о важнейших истинах. Мы тоже оказались открытыми для новых и модных учений, мы не защищены знанием тех фундаментальных истин, которые сделали возможным возвращение христианства к апостольской практике домостроительства. Мы заводим связи с братьями, которые явно проповедуют «новые учения». Из деликатности мы не желаем затронуть те вопросы, которые вскрывают разногласия, мы боимся разорвать эти связи. Ложные же учения всегда безбоязненно разрывали братство, общины, семьи, вносили соблазн для мира и тем самым вредили благовестию.
Апостол Павел был достаточно веротерпимым. Даже языческие культы он критиковал осторожно. (Деян. 17,22—23). Тем не менее, защищая проповедуемое им Евангелие, он говорит: «Мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилось у вас» (Гал. 2,5). Защита благовествования подвигла степенного и обходительного Павла противостоять апостолу Петру (Гал. 2,11).
Тот, кто однажды принял призыв Божий быть пастырем, наставником и учителем для необращенных и для верных, должен всегда помнить о своей ответственности перед Богом. Эта книга свидетельствует, что носителями искр чужого огня были видные братья. Мы читаем, как нелегко было им впоследствии выбираться из той трясины. Как трудно начать борьбу против того, что раньше одобрял!
Я очень рад, что эту книгу будут читать в нашей стране именно теперь. На ее примерах мы сможем усвоить, что истину Евангелия нужно не только распространять для спасения людей, ее необходимо защищать. Кто не может защитить то, что он проповедует, проповедь того может оказаться тщетной.
Еще один урок, касающийся молодого поколения служителей. Достойным внимания выглядят борьба и колебания молодого евангелиста Э.Даллмайера. Первоначально он вместе со всеми захвачен событиями, происходящими в Касселе, к которым он имел прямое отношение. Возможно он считал, а это присуще молодым людям, что именно его служение так явно благословил Господь. Но потом он временами отрезвляется, выражает свои опасения. То пишет, то отменяет свои протесты, затем опять ободряется и встает за истину. Он ищет поддержки у старших братьев, но те сами не имеют твердой позиции. Ревнуя о большом пробуждении, они невинно возревновали и о силах чудодейственных. Это оказалось их уязвимым местом, от чего церковь потерпела урон.
Мюльхаймское покаяние
После первой мировой войны в 1919—20 гг. пятидесятническое движение находилось в тяжелом кризисе. За прошедшие годы некоторые братья, среди которых X. Фитхеер, Гензихен, оставили движение. А других, как например, Е. Майера, того самого Майера из Гамбурга, который привез когда-то двух норвежских сестер в Германию, пришлось исключить.
Настоящим потрясением для многих пятидесятников стало происшествие в г. Бриге, когда в доме проповедника Эделя случилась скандальная история с его женой и одним из сотрудников, о которой стало известно лишь по прошествии десяти лет.
Но на Мюльхаймскую пятидесятническую конференцию приехало все же 3.200 участников. Там им довелось стать свидетелями трогательных исповедей. Э. Хумбург сознался: «Я находился в вашей среде, прикрываясь притворной святостью, со своей нечистой и жестокой натурой, с небратским поведением, с отсутствием любви, со слепой ревностью, нечистотой и похотью ко греху».
Склонился к публичной исповеди Е. Эдель: «Прежде всего я искренне прошу прощения всех моих дорогих братьев и сестер за то, что я обременял их своей собственной сутью своим гордым духом, которые проявились в некоторых статьях в «Пфингстгрюссэ» и в других моих сочинениях.»
Особенно важное значение имело признание пастора Пауля о том, что он отказывается от своего «паульсского учения». В статье, опубликованной в издаваемом им бюллетене «Хайлигунг» («Освящение»), освещая свое признание, он среди прочего писал:
«...я думал, что мне поручено связать в систематизированное учение то, что мне было дано прежде, как свидетельство моей личной жизни верой. Так образовалось то, что, к глубокому сожалению, называют «учением Паульса». Конечно, я намеревался таким путем проповедью и письменным свидетельством лишь служить народу Божию. А на самом деле это учение внесло в церковь Божию раскол, что весьма прискорбно. Это все привело меня в глубокое смирение. Господь указал мне, что я виновен в этом, и за эту вину я желаю склониться в покаянии перед народом Божиим и в этом бюллетне. Вот по этой-то причине я и объявил на Мюльхаймской конференции о том, что отказываюсь от так называемого «учения Паульса» и всего того, что человеческими суждениями прибавлялось к упомянутым истинам Божиим».
После этой конференции покаяния некоторые пятидесятники попытались еще раз сблизиться с отделившимися братьями. Ответ был отрицательным. Гнадаусское объединение заявило:
«По поводу публикаций ведущих братьев из пятидесятнического движения мы заявляем: все эти публикации никоим образом не являются достаточным поручительством того, что дух, господствовавший в этом движении сменился другим. Признанный их предводитель, пастор Пауль, продолжает и дальше придерживаться своего, пережитого в 1904 году и с того времени повсюду возвещаемого им духовного опыта освобождения сердца от живущего в нем греха. В той же мере и все движение продолжает придерживаться мнимых даров духовных. Поэтому у нас нет ни основания, ни права изменять наше отношение к пятидесятническому движению и убедительно предупреждаем христиан нашего объединения не налаживать и не поддерживать общения с пятидесятниками. Поверить в то, что наступило отрезвление, можно будет лишь тогда, когда на упомянутой стороне постигнут во всей библейской глубине суть греха и индивидуальную ответственность каждого за грех и когда духу, господствующему в движении вместе с его голосами, откровениями и вещаниями, которые очень часто оказывались ложными, будет отказано по существу. Этого мы желаем и этого просим у Господа для наших, когда-то пребывавших вместе с нами, братьев».
Даллмайер в бюллетне «Ауф дер вартэ» писал:
«Верно говорят, что пастор Пауль, сравнивший свое покаяние со снятием сапог, на самом деле снял лишь один сапог. Я полагаю, что и этот один сапог он снял наполовину... Суд, который навлекает на себя брат Хумбург, одновременно является приговором всему движению. Говорения на языках, пророчества, вещания, свидетельства и т.д., до сих пор имевшие место в нем, в таком случае есть ничто иное, как самое обыкновенное надувательство... Теперь он своим признанием, подобно пастору Паулю, будто бы с корнем вырвал грех из сердца. Так как учение об искоренении греховной природы, учение не библейское, то и все построенное на его основании и возросшее в нем нездраво».
Все выражали сожаление по поводу того, что «признание» Пауля не привело к нужным последствиям, т.е., к осуждению всего движения со всей системой его учений. Фактом является и то, что после исповеди Пауль, к сожалению, продолжал упорно придерживаться своего духовного опыта «чистого сердца». В 1921 году в Берлине состоялось еще одно совещание, но оно не привело ни к какому соглашению, и брат Хагель «от имени и по поручению братьев, принимавших участие в Берлинском совещании», сообщил в бюллетне Альянса:
«...мы были противниками так называемого пятидесятнического движения еще до Берлинского совещания. Но особенно сильно убедились мы в правильности наших позиций, благодаря этому важному, а порой и потрясающему своим содержанием совещанию. Ради многих, которым угрожает опасность стать добычей ложного духа, мы должны заявить во всеуслышание о сделанных нами выводах».
Пути пятидесятнического движения и Движения за общение разошлись окончательно. В последующие годы умерли, будучи руководителями отдельных групп, братья Г. Даллмайер, П. Пауль. Г. Даллмайер умер во время своей евангелизации в г. Нахродте. Его последним письменным приветом к жене были слова: «Слабость моя исчезла в 2 Кор. 12,9». Зять Даллмайера О. Рупрехт описывает его отшествие в вечность:
«Она (миссионерка, ухаживавшая за ним) уложила его и помолилась вместе с ним. Когда она уже собиралась уйти, он сказал: «Вот теперь я еще побуду в общении с Господом пару часов». Через час, когда она зашла посмотреть печку, он заметил: «Сестра, это так и остается: мы имеем это сокровище в сосудах глиняных и я, право, не знаю даже сокровище ли это». Он закончил разговор словами благодарности сестре-утешительнице, словами, полными милосердия и всепрощающей любви к тем, кто все еще далек от Христа. Потом он вдруг повернулся на правый бок, лицо его исказилось от боли и... он был уже в родных обителях».
Пастор Пауль умер в 1931 году. Возвратившись с евангелизационной поездки, он закрыл глаза в доме своего зятя Г. Фитхеера, сообщившего о его кончине:
«Перед смертью пастор Пауль созвал нас и всех, находившихся в доме миссионеров, и сказал: «Я был на вокзале вечности и дверь для меня была закрыта, и мне сказано было: «Ты испил чашу яда древнего змея». А одному из сотрудников Пауль сказал: «Я поцеловал змея».
Были ли эти последние слова Пауля исповедью после его долгого пути заблуждений? Как предполагает Р. Изинг, это известно одному Богу. Ясно же одно: после преисполненной волнениями и борьбой жизни оба брата предстали перед Тем, Кого они оба любили, и Кто их обоих спас по благодати Своей и привел к назначенной цели.
| Предыдущая глава | Содержание | Следующая глава |