К структуре непрямой референции

3. О структуре "Поворота" Хайдеггера

Ранее [2] я пытался показать, что хотя фигура непрямой референции, впервые описанная в статье В. Кузнецова [3], более на виду и в употреблении в искусстве, но и точные науки без нее не могут обойтись (речь шла о феномене понимания).

Работа Хайдеггера "Поворот" демонстрирует, как непрямая референция развертывается со всей мощностью и необходимостью в философском дискурсе. Этот небольшой доклад Хайдеггера как единое целое работает по приципу непрямой референции, и ниже я попробую проследить это по тексту.

Если в поэзии или музыке непрямая референция лежит в их не видимой непосредственно основе, а в формализованном дискурсе вынесена за его пределы, отзываясь только в феномене понимания [см. 2], то у Хайдеггера она хорошо заметна как осознанное, методическое движение мысли и языка. 

Хотя Хайдеггер в своем докладе говорит о бытии, при анализе текста нам почти не надо будет обращаться к существу его взглядов о бытии, истине и роли языка. И  не потому, что мы ограничимся лишь чисто формальной стороной дела, а потому, что сам язык Хайдеггера существеннен для того, о чем он говорит: бытия, истины и роли языка. Поэтому если нам удастся показать, что "Поворот" работает как непрямая референция (*), наш анализ будет означать, что непрямая референция - это не просто очередной прием философского дискурса, но, независимо от применения, она находится в необходимой близости к бытию, существу истины и роли языка, по крайней мере в том смысле, в каком они проявлены в языке Хайдеггера.

Дальнейший набросок анализа мог бы следовать структуре всего текста "Поворота", но я начну сразу с центральной цитаты из Гельдерлина:

Но где опасность, там вырастает
И спасительное. [Цит. по 4] 

Эти строфы, открывающие "Патмос", не только центральны по смыслу и даже приводятся в самой середине текста Хайдеггера, но и составляют точку поворота мысли, так сказать, точку сингулярности непрямой референции, фокальный момент ее ис-полнения, из которого она разворачивается немедленно:

"Если сегодня мы продумаем эти слова в их сути еще глубже, чем сложивший их поэт, осмыслим их до предельного смысла, то они скажут нам..." [5]

То есть слова поэта должны быть перечитаны, продуманы до предела, вполне, и тогда они исполнятся, то есть скажут нам нечто, скажут не метафорически - словно мы их сравниваем со способными к речи существами, а практически сами по себе, поскольку исполнение слов в их сказывании.

Далее Хайдеггер словно идет расходящимися кругами, заставляет звучать те же слова снова и снова полнее, словно раскачивает тяжелый колокол, давая мысли резонировать между наполняющимися образами опасности и спасительного:

"Если опасность присутствует как опасность, ее существо достигает собственной определенности... Когда это вытесняющее забывание достигает определенности события, тогда забывание повертывается к нам лицом." [5]

"О-пределенность" означает оформленность, явленность через достижение собственного предела, а достижение предела для формы - это исполнение, наполнение. Тогда событие "повертывается к нам лицом", то есть начинает говорить, звучать.

Однако поскольку в предельности опасности разговор идет о самом бытии (в его забвении), то сказанное не может ни к чему отсылать: "Если среди грозящей нам опасности совершится такой поворот, он сможет произойти лишь без посредников... Никогда бытие не включено в рамки причинно-следственных взаимосвязей. Способу, каким оно, бытие само по себе, посылает нам себя, не предшествует никакая причина в порядке бытия, равно как и из него не вытекает никакого следствия для бытия." [5]

То есть из предельной, ис-полненной опасности, повернувшейся к нам лицом и заговорившей, не вытекает следствия. Она ни на что прямо не указывает, а значит, ее говорение не является обычным знаком, прямым отсыланием.

Озарение от созревшей опасности возвращает, поворачивает человека к забытому в существе постава бытию. "Лишь когда человеческое существо в событии прозрения как озаренное им отказывается от человеческого своеволия и бросает себя навстречу озарившему его свету, прочь от самого себя, человек в своем существе начинает отзываться на обращенное к нему озарение." [5] "Но озарение среди разливаемого им света сохраняет потаенную темноту своего истока." [5]

Повернуться к бытию и получить новую возможность зрения, прозрения - одно и то же, бытие же при этом так и останется в тени. Подведенного к пределу, в своем следующем движении или событии человека не осеняет догадка, он не узнает и не придумывает нечто новое, а "отзывается".

Первая часть доклада (вплоть до цитаты из Гельдерлина) показывает, как постав неминуемо идет и даже рвется изо всех сил к своему пределу, предельному наполнению и исполнению современного научно-технического поставляющего производства и его экономики предельно возможной продуктивности. На этом пределе человек поворачивается к бытию, отчего в нем возникает отзвук. Это движение по структуре и по сути как раз и есть непрямая референция.

К тому же направляет нас, например, и Бибихин: "Все указывает на то, что нельзя описать, но указывая, не показывает". [1, с. 192] Именно все указывает (так и в поставе: все в нем в пределе будет указывать к бытию). Причем указание здесь не на далекое или отсутствующее, а на близкое, которое всегда уже здесь, о чем свидетельствует и полная цитата из гимна "Патмос":

Близок - 
Да трудно постичь [его] - Бог.
Но где опасность, там вырастает
И спасительное. (**) 

Однако если Хайдеггер сам осознал опасность постава и, казалось бы, вывел его на чистую воду в своих работах, то ему раньше остальных людей уже должно было стать ясно, что же случится, что же откроется - и должно быть, уже открылось ему - за поворотом к бытию. И он мог бы нам рассказать об этой новой эпохе. Однако заключительная часть доклада наращивает, наполняет лишь свою весть о событии поворота и совершенно ничего не говорит о том, что именно мы там увидим (***).

В этом заключается и суть непрямой референции: если открыться исполненному в ее форме, звучание, "звон" [см. 2] обязательно возникнут как весть, но какова будет эта весть, сказать никак нельзя, пока мы не дадим ей прозвучать.

Комментарии

(*) В этом тексте я пытаюсь проследить только общую структуру текста Хайдеггера. Похоже, что Хайдеггер постоянно использует фигуру непрямой референции как подобие логической фигуры, например, в переходах от понятия к понятию, казалось бы только на основании созвучия слов.

(**) Первые строфы гимна "Патмос":

Nah ist
Und schwer zu fassen der Gott.
Wo aber Gefahr ist, wächst
Das Rettende auch. [S. z. B. 6]

Близок - 
Да трудно постичь (fassen - схватить, связать) [его] - Бог.
Однако же где опасность, там растет (waechst - растет, восходит)
И (auch - также, еще и) спасительное.

(***) Название часто служит отличительной чертой текстов, подобных "Повороту". Оно часто состоит из одного слова, звучного и энергичного, но не направляющего никуда и ниоткуда не приходящего. 

Литература

[1] В. Бибихин, Язык философии. - М., Языки славянской культуры, 2002.

[2] В. Власкин, О мыслящих яблоках. К структуре непрямой референции.

[3] В. Кузнецов, Философия языка и непрямая референция - http://geocities.datacellar.net/biblioform/texts_kuznetsov_indirect_reference.html

[4] М. Хайдеггер, Время и бытие // Время и бытие: статьи и выступления. - М., Республика, 1993.

[5] М. Хайдеггер, Поворот // Время и бытие: статьи и выступления. - М., Республика, 1993.

[6] F. Hoelderlin, Patmos. - http://hor.de/gedichte/friedrich_hoelderlin/patmos.htm#gedicht