Вскоре машина американского посла в России Гордона Кларка уже пробиралась к зданию министерства иностранных дел на Смоленской площади. За четверть часа, потребовавшиеся посольскому водителю для того, чтобы переулками и дворами объехать глухие пробки, посол ввел Парсонса в курс дела, предварив пояснения гневной тирадой.
- Мистер Парсонс, вам предстоит выполнить важное задание правительства Соединенных Штатов. Вы избраны в качестве одного из неофициальных каналов связи с руководством Джумистана. От вас ожидаются усилия по склонению тамошнего режима к компромиссу. Надеюсь, вы понимаете, что в вашем теперешнем положении вам стоит подумать о том, как сгладить последствия своих прежних поступков.
- Я так и не понял толком, в чем меня обвиняют.
- Мистер Парсонс, мне кажется, что вы прекрасно все понимаете. Информация, которую вы - именно вы - передали через Ковач в Москву мусульманским фанатикам, вызвала крайне разрушительные последствия для экономической и политической системы Соединенных Штатов, да и других ведущих стран мира. Эти последствия несопоставимы ни с каким ущербом, который имел бы место в случае, если общественность не узнала бы о бомбе в Хитроу.
- Вы хотите сказать, что разрушение Лондона, гибель людей - это менее серьезный ущерб?
- Я не склонен сейчас вести диспут по вопросам этики, мистер Парсонс. Мне бы только хотелось обратить ваше внимание на то, что ваша идея слить информацию на телевидение нашла самую горячую поддержку не где-нибудь, а именно в Джумистане, да еще среди его "пятой колонны" в России. Исламские фанатики как раз и добивались того, что вы помогли им сделать: дестабилизации Запада при помощи угрозы ядерного терроризма. Смысл бомбы в Хитроу был отнюдь не в самой бомбе, не во взрыве части Лондона и даже не в предложениях по реформе ООН. Смысл - в разрушении тонко организованной западной демократии, в демонтаже мирового порядка.
- Господин посол, но не подвигли ли мы сами мусульман к тому, чтобы они были недовольны сложившимся мировым порядком и стремились его разрушить?
- Вы что, уже ведете со мной переговоры от имени джумистанской стороны?
- От имени реальности, господин посол.
- Так вот, доктор Парсонс, - тон Кларка несколько смягчился, - реальность такова, что мы не можем ни при каких условиях принести наши завоевания, наши экономические и политические достижения в жертву амбициям диких фанатиков. И если нам объявляют войну, то мы должны быть готовы ее принять. А где война - там и жертвы с обеих сторон. Свободный мир не настолько слаб, чтобы не быть готовым к жертвам. Мы не сдадимся и будем воевать до победы - я думаю, ваш пиетет перед мусульманами не мешает вам понять, на чьей она будет стороне. Но перед тем, как начать боевые действия, мы готовы обсудить возможности для компромисса. В частности, мы готовы создать специальную контактную группу из представителей Джумистана, Соединенных Штатов, ООН, Организации Исламская Конференция и Чрезвычайного комитета глав государств. Эта группа может проработать в течение трех месяцев реформу международных механизмов, включая возможность роспуска ООН и создания новой, более гибкой структуры мирового сообщества. Наше главное условие - немедленный вывоз бомбы из Хитроу.
- Мы предоставляем Джумистану какие-либо гарантии?
- Если быть до конца откровенным, то нет. Вы можете сказать, что гарантами создания и работы контактной группы выступают все ее участники. Да, и имейте в виду, что, согласно данному вам поручению правительства, вы не можете информировать о сути данных переговоров никого, кроме государственного секретаря, его заместителя господина Кока и меня. Разглашение известного вам будет расцениваться как крайняя форма государственной измены.
- То есть переговоры "липовые"?
- Можете расценивать то, что я вам сказал, как считаете нужным.
Вскоре Парсонс, Рубинов, посол и один из заместителей российского министра иностранных дел уже сидели в специально подготовленном помещении на Смоленской площади. Довольно быстро им удалось связаться с Али.
- Добрый день, Роджер, - голос Али в громкоговорителе, по которому министр и посол слушали беседу, звучал наигранно-оптимистично. - Никак не ожидал услышать вас из Москвы.
- Здравствуйте, Али. Я звоню, чтобы поделиться одной информацией, которая может быть для вас небезынтересна. Некоторые мои друзья говорят, что Соединенные Штаты при поддержке России готовы выдвинуть новые мирные инициативы.
Парсонс изложил суть предложений, переданных ему послом.
- Роджер, на первый взгляд все это звучит весьма заманчиво, - ответил джумистанец после десятисекундной паузы. - Но неужели вы думаете, что мы разоружимся, не будучи уверены буквально ни в чем? Если даже американское и российское правительства предоставят нам, пусть публично, определенные гарантии, то что помешает им взять свои слова обратно под каким-нибудь благовидным предлогом?
- Гарантами деятельности контактной группы готовы выступить достаточно авторитетные международные структуры, включая Организацию Исламская Конференция. Согласитесь, что спустить на тормозах процесс, начатый на столь солидном уровне, будет непросто.
- А вы уверены, что он вообще начнется? Как только мы разрядим обстановку в Хитроу, Бьюкенен просто нанесет удары по Джумистану, вот и все.
- Пока мне ничего не известно о возможности дополнительных гарантий. Могу я попытаться в кратчайшие сроки это выяснить?
- Конечно, мой друг.
- И потом, есть ли возможность переговорить лично с вашим шефом?
- Через пятнадцать минут я буду готов вас связать.
Когда трубка была положена, в кабинете воцарилось глухое молчание. Первым его решился прервать Парсонс:
- Так смогу я сообщить Резаи что-то новое?
- Мне надо проконсультироваться, - выдавил Кларк. - Но сначала хотелось бы знать мнение правительства Российской Федерации.
- Не хотел бы вас разочаровывать, господин посол, - по-деловому начал Рабинов, - но в случае отказа джумистанского руководства от переговоров по совместно разработанной нами схеме мы вряд ли сможем продолжать урегулирование конфликта посредством двусторонних инициатив.
- Правильно ли я вас понял, что в этом случае вы будете полагаться на решение специальной сессии Генеральной ассамблеи ООН?
- Во всяком случае, мы будем обсуждать проблему именно там, не теряя, впрочем связи с Чрезвычайным комитетом глав государств.
- Господин министр, ситуация в мире достигла критической точки. Я опасаюсь, что в какой-то момент странам-участницам придется выбирать между решениями Генеральной ассамблеи и Чрезвычайного комитета.
- И кто в таком случае останется в комитете?
- Надеюсь, что все, кроме китайцев. Господин Рабинов, неужели вы считаете, что мы не решим эту проблему тем или иным путем?
- Да, сейчас вы - вместе с нами или отдельно от нас - вполне можете это сделать. Но что произойдет, если подобная ситуация будет повторяться снова и снова?
- Этого больше никогда не произойдет. У современной цивилизации есть достаточно способов остановить государственный терроризм.
- Вчера цивилизация перестала быть единой, да, наверное, никогда такой и не была. Слишком много вер, культур и философий претендуют на самостоятельную и даже ведущую роль в мире. Сдержать этого никому не удастся.
- Я понял вас, господин министр. Могу я удалиться для консультаций с моим правительством?
- Мы будем ждать вас.
Посол, сопровождаемый сотрудником российского МИДа, вернулся к Рабинову и Парсонсу буквально через пять минут.
- Господин министр, доктор Парсонс! - Голос посла приобрел твердость металла. - Правительство Соединенных Штатов не готово рассматривать никаких вариантов компромисса, отличных от тех, что были ранее предложены нами и согласованы с президентом Полянским. Эту точку зрения можно довести до сведения Резаи. А между нами, господин Рабинов, готов доверительно сообщить для возможной передачи господину президенту, что американское правительство не приветствовало бы вынесение нынешней сложной ситуации, требующей немедленного разрешения, на суд столь неэффективного и нединамичного органа, как Генассамблея ООН. Соединенные Штаты могут не принять участие в запланированной сессии Генассамблеи и оставляют за собой право поставить вопрос об уместности ее проведения на территории нашей страны.
- Неужели нас не пустят в Нью-Йорк? - вскинув брови, воскликнул Рабинов.
- В конечном счете это зависит от того, насколько учтиво джумистанский палач поговорит сейчас с доктором Парсонсом. Звоните, Роджер, звоните. Рабинов вызвал помощника и попросил переключить разговор на громкоговоритель.
- Роджер, я соединяю вас с бригадным генералом Резаи, - на этот раз Али обошелся без обычных восточных любезностей.
- Благодарю вас.
- Доброй ночи, господин Парсонс, - скороговоркой поприветствовал его шеф секретных операций "стражей ислама".
- Ас-салам алейкум, господин генерал.
- Прежде всего хотел бы знать, насколько быстро вы сможете передать информацию, которую я вам сейчас сообщу, первоисточнику поступивших от вас предложений.
- Готов это сделать в течение десяти-пятнадцати минут.
- Вы гарантируете это?
- Полностью.
- Итак, от имени Великого лидера господина Шоаи я готов заверить вас в том, что предложения вызвали определенный интерес. Но, как вы понимаете, нам нужны гарантии. И единственной гарантией, которая бы нас устроила, может являться согласие Генеральной ассамблеи ООН начать работу на основе документа, врученного воинами ислама британским властям в Хитроу. При этом разрядить обстановку в Лондоне мы готовы только на условиях постановки под контроль ООН всего ядерного потенциала стран - постоянных членов Совета Безопасности.
- Я постараюсь довести вашу точку зрения до сведения моих конфидентов в Америке и России.
- Благодарю вас. Всего доброго.
- Ну вот вам и третий ультиматум Шоаи, - проговорил с кислой миной на лице Рабинов, после того как Парсонс положил трубку.
- Иного я и не ожидал, - вступил в разговор Кларк. - Мы все-таки имеем дело с фанатиками, для которых жизнь человека, да и всего мира - ничто по сравнению с волей их кровожадного Бога.
- Как бы там ни было, у нас не остается другого выхода, кроме обсуждения проблемы на Генассамблее ООН.
- Конечно, господин министр, вы вольны так поступить, ведь сейчас надо использовать любую возможность. Но я очень сомневаюсь, что это мероприятие окончится чем-либо серьезным. И прошу иметь в виду, что возможности для консультаций в рамках Чрезвычайного комитета глав государств для России всегда открыты.
- Спасибо, господин посол. Мы, естественно, будем использовать эту возможность параллельно с участием в сессии Генеральной ассамблеи, учитывая ее ход и возможные итоги.
Попрощавшись с российским министром, Кларк и Парсонс покинули здание на Смоленской площади. Вопреки ожиданиям Парсонса, его положение после визита к Рабинову ничуть не улучшилось: когда они вошли в здание посольства, глава миссии сухо попрощался с ним, и морской пехотинец вновь отвел его в охраняемую квартиру.